"Майкл Сканлон. Сошествие ангелов " - читать интересную книгу автора

находились в состоянии войны с Братством Люпуса.
Брат Амадис нарушил тишину, ступив со своего места на краю круга, и
обратился ко Льву.
- Мой Лорд Джонсон! - воскликнул Амадис. - Это правда? Эндриаго
подверглось нападению Зверя?
Сначала, Захариил задавался вопросом, услышал ли Лев вопрос, поскольку
прошло довольно много времени, прежде, чем он повернулся к Амадису. Его лицо
было словно из камня, и Захариил чувствовал, как дрожь опасения прошла по
его хребту от взгляда воинственной ярости, появившейся в его чертах.
Но через мгновение, будто луч солнечного света прошел по его лицу,
мстительный гнев ушел, и глубокая сосредоточенность вернулась обратно в его
взгляд.
- Брат Амадис, - сказал Лев, - боюсь, что это правда. Весть достигла
нас только вчера. Зверь убил множество людей Эндриаго, хотя никто точно не
знает, что за существо скрывается в темном лесу.
- Эндриаго - место моего рождения, Лорд Джонсон, - сказал Амадис. - Я
должен отомстить за те смерти, которые существо принесло моим людям.
Лев кивнул и прислушался к шепоту Лютера, когда Амадис встал на колено.
- Мой Лорд Джонсон, - сказал Амадис, - я объявляю поиски Зверя
Эндриаго.

Впоследствии захариил всегда будет вспоминать об этом, как об одном из
наиприятнейших моментов. Последующие годы не были скупыми на славу, нет. Он
получал свою долю сражений. Его приветствовали и восхваляли его товарищи.
Его чтил Лев.
Он знал об этом и даже более того. И все же, почему-то момент, который
он лелеял наиболее, произошел на его родном мире Калибан в дни,
предшествующие приходу Императора на их планету.
Это было во времена до ангелов, во времена, когда он был юношей на
пороге взрослой жизни. Возможно, его возраст сыграл роль в создании
воспоминаний о тех днях, ставших еще более яркими в его позднейшей оценке.
Тогда ему оставалось только две недели до пятнадцатилетия. Сам факт его
молодости прибавлял дополнительный блеск и очарование его воспоминаниям. Это
заставляло его достижение казаться более достойным, более незабываемым. С
первым шагом на пороге возмужания, он выдержал ужасы и вынес трудности,
которые большинство мужчин никогда не смогло бы пережить.
Одна вещь, без сомнения, ставила этот момент отдельно от его позднейших
триумфов. Его еще не сделали ангелом. Он еще не стал Астартес. Это делало
произошедшее еще более примечательным. Одним делом было преуспеть в
сложившихся обстоятельствах, будучи сверхчеловеком, совершенно же иначе все
обстояло для обычного человека, особенно на полпути до окончания своих
юношеских лет.
Возможно, дело было в другом.
Возможно, в конце, он дорожил этим моментом просто потому, что он
говорил о причинах такого его характера. После его преобразования в ангела,
большинство воспоминаний о днях, когда он все еще был человеком, станут
унылыми и расплывчатыми.
Были тысячи важных моментов, о которых он навсегда забудет. Для него
станет тяжело вспомнить лица его родителей, его сестер, друзей его детства.
Единственно важным для него станет то, что касалось его пребывания среди