"А.Скалдин "Странствия и приключения Никодима Старшего" (доревол. проза) [H]" - читать интересную книгу автора

зрелый человек, кующий жизнь. Будет крупная фигура". Такое же впечатление
он оставлял и в других людях, с которыми готов был держаться более
открыто. Знавший его на протяжении семи лет Г. Иванов вспоминал о нем:
"Человек он был расчетливый, трудолю-бивый, положительный. Если Россия
действительно когда-нибудь будет крестьянской республикой, такие, должно
быть, будут в ней министры и по внешности, и по складу ума... Эсхил в
подлиннике - Эсхилом, но это так, посто-ронне, форма. Главное же - "свое",
с Волги, где ребята .купцов топором рубят и спасаются в скитах и продают
(вот те крест!) тухлую рыбу с барышом. Все это было собрано в С., как в
фокусе, хотя держался он европейцем, порой даже утрируя".
Знакомство Скалдина и Г. Иванова состоялось в марте или начале апреля 1911
года. Встретились они в редакции литературного журнала "Гаудеамус", в
котором оба печа-тали свои стихи. Журнал выходил под редакцией Владими-ра
Нарбута, будущего акмеиста, друга Н. Гумилева. Средипоэтов, печатавшихся в
"Гаудеамусе", была и Ахматова. Скалдина как поэта высоко ценили в
"Гаудеамусе". "Его стихи, - писал Г. Иванов, - все хвалили, о нем самом
никто толком ничего не знал, в редакции С. показывался очень редко и
мельком".
Скалдин фактически жил в трех отделенных друг от друга мирах: в деловом,
литературном, эзотерическом. Два последних все же соприкасались на
"башне", где Скал-дин продолжал бывать. В остальном же это были хоро-шо
отгороженные друг от друга три круга общения. С Г. Ивановым его связывали
чисто литературные инте-ресы. Когда Г. Иванов уезжал на лето из
Петербурга, связь поддерживалась перепиской. Письма хранятся в ЦГАЛИ.
Куцый отрывок одного из них вошел в "Лите-ратурное наследство". По нему
можно судить о характе-ре этой корреспонденции - откровенной, но вполне
со-средоточенной на литературе.
Несмотря на разницу в возрасте, влияние было взаим-ным, Г. Иванов свел
Скалдина с эгофутуристами... В это время Г. Иванов переживал пору
увлечения стихами Игоря Северянина и сам состоял в кружке эгофутуристов.
Скал-дин же печатался в самых разных изданиях, видимо, пренеб-регая
всевозможными групповыми ограничениями и перего-родкамщ Его стихи
появлялись под одной обложкой вместе со стихами символистов, эгофутуристов
и акмеистов. Он печатался в "Аполлоне", "Сатириконе", "Орлах над
пропа-стью", "Альманахе муз"...
Даже и теперь, читая его (с трудом находимый и пре-красно изданный)
сборник стихотворений, мы видим, что несколько из них достойны того, чтобы
остаться в анто-логии русского серебряного века. Его учитель в поэзии,
Вячеслав Иванов, писал в одном из своих стихотворений:
"Открыта в песнях жизнь моя". Открыта ли она в стихах Скалдина? Лишь в
очень малой степени. Для русского соз-нания стихи поэта и его судьба
нераздельны. "Жизнь сочи-нителя, - писал Герцен, - есть драгоценный
комментарий к его сочинениям". Отнюдь не так у Скалдина-поэта и именно так
у Скалдина-прозаика. Зная хотя бы отчасти биографию Скалдина, мы гораздо
глубже можем прочесть его роман. Но, читая стихи Скалдина и желая найти
при этом "драгоценный комментарий" к его личности, мы остаемся
неудовлетворенными. Все-таки это стихи про-заика, наделенного вкусом,
знакомого с образцами мировой поэзии, изобретательного в приемах - но
стихи прозаи-ка.
Сборник стихов Скалдина не принес ему известности. Гумилев, к критическим