"Ант Скаландис. Причастные: Скрытая угроза" - читать интересную книгу автора

и не бандиты? Совсем такие же, как вы, правильно?
- Правильно, - сказал Павленко. - Разумеется, они не коммунисты, даже
не социалисты с человеческим лицом. И, пожалуй, сегодня уже и не бандиты.
Они гордо зовут себя рыночниками, как бы становясь на одну доску с Гайдаром
и Чубайсом. Ну, спасибо еще, монетаристами не называются. А хотите, я
объясню вам, как их называли раньше, точнее, тех, из кого они выросли? Ведь
организация Аникеева намного старше нашей. Они еще при Брежневе
существовали. И знаете, как назывались? По глазам вижу, догадались.
Правильно - "цеховики". Их лозунг был: "Да здравствует подпольная рыночная
экономика вопреки всему!" Они выполнили свою историческую миссию:
балансируя между побегами за границу и дежурными отсидками, они ковали
кадры для будущей перестройки. Именно из цеховиков и получились вначале
преуспевающие кооператоры, а потом крупные банкиры, торговцы недвижимостью
и промышленники. Я готов поставить им памятник за то, что они сумели
пронести традиции великой российской экономики сквозь годы
коммунистического идиотизма. Но беда в другом: после путча девяносто
первого года они не сумели еще раз перестроиться. Их лозунг остался
прежним - за подпольную рыночную экономику! Они так и не научились платить
налоги никому. На низовом уровне готовы отстегивать мелкому, плохо
организованному рэкету, работающему только на себя до первого мента или до
первого конкурента. А на среднем и верхнем уровне они с упорством,
достойным лучшего применения, отстаивают свое право считаться государством
в государстве. Лучше протаранить танком ворота, чем перевести деньги на
счет. "Мы - сила. Извольте считаться с нами!" Но, ребята-демократы, право
слово, нельзя же так! Я понимаю, конечно, что дурной пример заразителен, но
моя резиденция - это же вам все-таки не Дворец Дудаева в Грозном и даже не
Белый дом на Краснопресненской набережной!
Говорил он красиво, ну, прямо заслушаешься! И даже Циркач, главный
поклонник идей Аникеева, видать, призадумался всерьез, собираясь с новыми
вопросами. Меж тем Павленко продолжал:
- Понимаете, ребята, еще пять лет назад, даже три года назад, все эти
необъятные базары с умопомрачительным оборотом черной налички играли скорее
положительную роль в экономике, они позволили на порядок увеличить наш
товарообмен со всеми странами, они позволили простым людям покупать все в
широком ассортименте по сниженным ценам, они предоставили колоссальное
количество рабочих мест, они стимулировали развитие мелкого и среднего
бизнеса, и все это было прекрасно. Но когда наш друг Аникеев сделался
богаче Рокфеллера, - да что Рокфеллер, Аникеев сделался богаче Мавроди! -
вот тогда и случилось это головокружение от успехов. В девяносто шестом он,
ни минуты не сомневаясь, поддержал Ельцина. Когда ему принесли калькуляцию
на сколько-то там десятков миллионов, он спросил: "Вы что, хотите, чтобы
выиграл Зюганов?" И небрежным жестом швырнул на предвыборную компанию
миллиард долларов. Он очень не хотел, чтобы выиграл Зюганов, он просто не
мог этого допустить. Говорят, Борис Николаевич предлагал ему какое-то
кресло в Кабинете министров. Чуть ли не вице-премьера, но Лазарь, конечно,
отказался. Нелюбовь к официальным должностям он таки унаследовал от
вора-отца. Ему действительно не нужна была публичная власть. Он предпочитал
сидеть за сценой и дергать за ниточки, а мир и так принадлежал ему. Беда
оказалась в другом: Аникеев не сумел остановиться. А и нужно-то было всего
ничего: сделать паузу, скушать "Твикс", оглядеться по сторонам и послушать