"Ант Скаландис. Рыцари здравого смысла" - читать интересную книгу авторанас с компом, никто не знает, о чем мы с утра договорились.
И тут случается первая странность: дверь уползает в стену медленно-медленно, и пока я смотрю через растущую щель внутрь своей соты, зачем-то и впрямь снимаю башмаки и оставляю их на лестничной площадке... Ну, все, шагаю в квартиру (это так раньше соту называли, а я люблю повыпендриваться со старинными словечками) и решаю всякую ерунду из головы выкинуть. На ближайшей клаве набираю заказ, жрать охота - сил нет, да и вообще устал, но тут-то и происходит вторая странность. Я чувствую, что в комнате душновато, но вместо того, чтобы нормально, по-людски сказать: "Хочу, чтоб было посвежее", я иду к окну и пытаюсь его открыть руками(!). Ничего, конечно, не получается, и я, словно проснувшись, грубо так командую: - Окно открой! Вообще окна открывать не запрещается, но это считается чудачеством. Вот например, Чудила Дэн, тот даже зимой окон не закрывает, но он-то вообще отвязанный - живет в лесу, в покосившейся деревянной избушке, топит печь дровами и в город ходит пешком, потому что машины у него вовсе нет. И как это возможно? Есть такая поговорка: как о дураке вспомнишь... Впрочем, появился не сам Дэн, появился его почтовый голубь, влетел в окно, сел на спинку кресла и терпеливо ждал, пока я отвяжу скрученную в трубочку мессагу. Вот такой он, Чудила Дэн: по мылу бросить мессагу ему в лом, и телефона в доме не держит. А текст на бумажке был очень короткий: "Чижов, приезжай скорее. Есть разговор". В другой раз я бы сразу к нему и поехал, тем более, что день голимого наркотика едет капитально. В общем, я подумал ещё немного и, уже начав жевать за столом, решил связаться с Виктором Журовым. Это мой друг со школы, а сейчас он в ЦАПе работает. Сам Бог велел с ним советоваться. А уже явно было пора: мои собственные мысли все больше и больше мне не нравились. Думал я, например, о том, как мы дошли до жизни такой, и хорошо ли это, когда дома и машины вместо тебя соображают, и ещё мне пришло в голову, что ручники - это самые нормальные люди, потому что не хотят становиться рабами вещей. От последней формулировки меня аж перекосило, как ту чувиху в телевизоре от "парадигмы миллениума". Вот тут я и вызвал Вика. Он откликнулся практически сразу: - Центральный аппарат планеты. Журов. - Привет, Вик. У меня какая-то лажа случилась. Видел на улице авакт и с живым ручником познакомился, ну, то есть, он уже не совсем живой был... Я замолчал, как тормоз, ведь я и хотел и стремался рассказывать о самом главном. - Короче, после этого я хожу, как полный фофан, потому что... - Все! Стоп! Больше не говори ничего, - перебил Вик, едва не крича. - Я сейчас буду у тебя. Ну, ни хрена себе! Я даже есть перестал. Если Вик бросает свою работу в ЦАПе и едет сюда... Страшно было подумать, что это может значить. И я подумал о другом, уже почти не удивляясь странности своих мыслей: "Мы разучились нормально говорить, перезабыли половину слов, а вместо них употребляем универсальные и почти бессмысленные. Вот почему мы не понимаем академиков. Нам даже не интересно, чем они там занимаются. Мы разучились |
|
|