"Ант Скаландис. Москва в третьем тысячелетии (Авт.сб. "Ненормальная планета")" - читать интересную книгу автора

А после Прорубаева в московском строительстве наступил долгий период
глубочайшего кризиса. Двенадцатый директор Пантелеймон Недопонятов был из
той породы творческих личностей, которым вечно не дают покоя грандиозные
замыслы, но ни один из них не воплощается до конца. Во времена
Недопонятова Москва была похожа на одну большую строительную площадку.
Повсюду высились гигантские незаконченные сооружения, развалины сносимых
зданий и целые горы мусора и материалов. Надо всем этим кружилось
бесчисленное множество строительных флаеров. Самая впечатляющая из
недопонятовских построек была возведена в Зарядье, где, наконец-то, снесли
гостиницу "Россия" вместе со всеми окружающими ее церковками. А
полупостроенное недопонятовское сооружение, тошнотворное для нормального
человеческого глаза, сохранялось, как вы знаете, до самого последнего
времени по просьбе наших галактических друзей - древовидных гуманоидов с
Альтаира-6. В этой гениальной, по их мнению, конструкции разместилось
альтаирское посольство.
Тринадцатый директор Обсовструпа Вольдемар Сносов-Вдохновенский
оказался шизофреником, но узнали об этом слишком поздно, и лишь
случайность спасла Москву от ужасной трагедии. Сносов начал с того, что
разрушил единым махом все, что ему позволили разрушить. Потом он принялся
возводить дома в форме, ракушек, кораллов, глубоководных рыб и просто в
виде бесформенных, но живописных скал. Затем он взялся декорировать все
старые здания гигантскими синтетическими водорослями. И тогда москвичи
поняли, что это имитация океанского дна. Многие восхищались цельностью
замысла. А параллельно вокруг Москвы строилась мощная крепостная стена,
становившаяся с каждым годом все выше и выше, и была версия, что Сносов
таким образом отдает дань традициям древности. Но однажды группой
энтузиастов-археологов была обнаружена система мощных насосов и подземный
трубопровод, тянувшийся от Северного Ледовитого океана к стенам сносовской
Москвы. И только благодаря оперативным действиям сотрудников комитета по
контролю город не был затоплен.
Можно понять, что после Сносова-Вдохновенского Обсовструп был рад
любому директору, и этот высокий пост смог занять хронический алкоголик
Питер Непросыхайкин. При нем все дома строились исключительно в форме
бутылок. Бутылки блестели, пестрели этикетками - это было по-своему очень
красиво. Примечательно, что Непросыхайкин, разрушив древнее здание
Большого театра, предоставил ему огромную бутылку из дымчатого
розовато-белого стекла на той же площади. Акустика в театре получилось
несколько странной, как в колодце, но оптимисты утверждали, что
современные оперы звучат в этой бутылке неповторимо.
Легко заметить, что по мере увеличения продолжительности жизни
архитектурные эпохи становились все более долгими. Так, если в XXI веке
сменилось пять директоров Обсовструпа, XXVI, например, век достался
целиком Сносову-Вдохновенскому, а XXVII - Непросыхайкину. Следующая эпоха
была еще длиннее. Полтора столетия, когда директорствовал Анастасий
Реконструякин вошли в историю как единственный в своем роде период
восстановления. В результате бурной деятельности Минохрапа Москва к XXVIII
веку оказалась настолько разностильной, что даже непросыхайкинские
бутылки, возводившиеся в течение всего предыдущего столетия, не являлись в
ней доминирующим архитектурным элементом. Не вступая в острый конфликт с
Минохрапом, не представлялось возможным сделать Москву одностильным