"Сенкия Сияда. В Школе Магии Зарежья " - читать интересную книгу автора

- А я тут уборочку задумал. Случайно не знаешь, где я оставил свое
ведро? - невзначай поинтересовался домовой.
- Оно у тебя вместо головы! - взревела я, кидая в домового тапочкой. -
Хотя нет, у тебя там даже не ведро, а ночная ваза! Полная!
Домовой с писком увернулся от тапка и исчез со злодейским хохотом.
- Дождешься ты у меня молока, вредное домоводное! - прокричала я уже в
пустоту. Потрясла кулаками и пошла к шкафу одеваться в гимнастическую форму.
Тамара, разбуженная моими криками, сидела под одеялом и сонно терла глаза. Я
повела плечами, поежилась и захлопнула форточку, которую Тамарка вчера
забыла закрыть после проветривания. Влезла в черное трико и балахонистую
красную гимнастическую рубаху, которую затянула поясом на талии, надела
черные чешки. Тамарка, сидя на неубранной кровати, тщетно пыталась попасть
ногой в штанину, ее форма отличалась от моей зелененькой расцветкой рубахи.
Сегодня Томка даже не красилась, так как знала, что на зачете по гимнастике
все равно сойдет семь потов и усилия окажутся напрасными и размазанными.
Тамара затянула на голове хвост, я скатала култышку, и мы, зевая,
направились в туалет, чтобы потом сразу спуститься в гимнастический зал.
Завтрак нам сегодня не перепадал, потому что Фипс Бригсович категорически
запрещал студентам набивать желудки до, а также еще час после тренировок.
Поэтому занятие начиналось раньше, вместо приема пищи.
Дверь зияла черным полумесяцем, внутри которого виднелась
противоположная стена коридора.
- Нехилое у нас смотровое оконце, - раздирая рот зевком, сказала
Тамарка. Толкнула дверь и пошла в коридор. Я за ней и остановилась, глядя на
резкую перемену, произошедшую с подругой. Черно-зеленое облачение сменило
цвет на яркий насыщенный синий, так же, впрочем, как и волосы, и лицо, и
руки. Я потерла глаз кулаком, недоумевая, что это вдруг стало с моим
зрением. Кулак тоже мелькнул синим.
- Варька! - прошептала Тамарка, тыча в меня пальцем. Потом краем глаза
заметила свою руку, обсмотрела ее, себя, потом меня, потом все вокруг. Но
вокруг все радовало глаз привычными расцветками. А до меня вдруг дошло, и я
стояла, разевая рот:
- А... А... А я, что, тоже такая же синяя? - тупо спросила я. Томка
как-то уныло кивнула, видимо, слово "тоже" лишило ее крошечной надежды, что
она посинела не полностью. Я отдернула горловину и посмотрела внутрь своей
рубахи. Под рубахой тоже было все синее, как стены холла на первом этаже.
- Но это же мелко! - воскликнула я, почему-то ничуть не сомневаясь, что
это одноклассников, наконец, прорвало, и они устроили нам пакость.
- Откуда они такое заклинание-то взяли? - удивилась Тамарка, тоже
поняв, кто так пошалил.
- Да велика проблема - пошарились в книгах за старшие курсы! Делов то!
Или спросили у кого-нибудь. Вот гадство! - шлепнула я себя по ляжке,
чувствуя, что начинаю звереть. - И ведь как ловко подстроили, ни к кому уже
сходить не успеваем, чтобы развеять эту окраску! Ладно, они еще потом свое
получат! - мстительно сказала я, Тамарка рядом злобно сжала синие кулаки. И
мы, вполголоса обсуждая ситуацию, пошли в гимнастический зал.
Когда мы вошли в зал, вся группа была уже в сборе и скалилась ртами,
полными зубов. Фипс Бригсович всегда приходил в зал с запасом времени и
теперь поправлял маты в ожидании гонга на пропускаемый нами завтрак, когда
можно будет начать урок.