"Александр Сивинских. Закопай поглубже" - читать интересную книгу автора

уважения и испуга.
- Думал, не выберусь, - мрачно заключил я. Он утвердительно кивнул.
- Сволочь ты, Кирилыч. Мог бы предупредить.
- О чем? Клянусь, понятия не имею, что с тобой произошло. Когда сам
спускался туда, кроме заплесневелых географических карт да связок старых
классных журналов, не заметил ничего.
- Каких, на хрен, карт, Кирилыч?! Там лишайники-каннибалы и насекомые,
которых в наших краях не бывает. Да и вообще не бывает!
- Это видел ты, Родя, - мягко проговорил Игнатьев. - Я предупреждал,
каждый находит там разное. Например, наш дворник - только лопаты да метлы.
С этими словами Кирилыч вновь распахнул дверь "склада хозяйственного
инвентаря". Помимо воли я отпрыгнул назад... и тут же нервно хохотнул.
Действительно, инвентарь. И каморка-то крошечная, три на четыре метра.
Никаких вам уховерток, светящихся мхов. Никакого коридора, где бродит
чудовище, дышащее вечностью, и прочего пугающего добра. Вернее, зла. Только
носилки, лопаты, метлы да тачка без колеса.
Я мотнул головой:
- Запирай.
Игнатьев закрыл дверь, повесил замок. На сверток у меня под мышкой он
старался не смотреть. Но время от времени помимо воли косил-таки глазом.
- Хочешь взглянуть?
- Нет. - Он замотал головой, словно эпилептик. - И тебе не советую.
Лучше было вообще ее не трогать. Если высшие проведают, что Кодекс у тебя, я
за твою жизнь и мышиного трупика не дам. - Кирилыч помолчал и добавил: -
Меня ведь, Родя, даже не столько за Председательницу пытали, сколько за эту
книгу. Хотели, чтоб отдал. А я, дурак, молчал. Думал, она мне власть дарует.
Да только ни черта она не дарует. Зато отнимает многое. Почти все.
- Это действительно подлинник Книги Рафли?
- Копия, конечно. Даже не первая. Но ценность ее от этого ничуть не
меньше. И вред тоже. Зачем она тебе... - Кирилыч пожевал губами и выдавил,
как пощечину отвесил: - ...человечек?
- Не грузись чужими проблемами, старый. Обещаю вскорости вернуть твою
прелес-с-сть.
- Да чего там, - отмахнулся Игнатьев. - Это ты не грузись, тезка. Книга
ко мне сама вернется. Не в первый раз.
- Что?
- Она меня выбрала, Родя. Признала владельцем. А может, хранителем. И
вернется все равно. С тобой или, - он гаденько хихикнул, - без тебя.
- Типун тебе на язык, кровосос, - пробормотал я.

Весила Книга Рафли килограмма три. Как я уже упоминал, обложена она
была плоскими черепашьими панцирями. Панцири скреплялись между собой медными
кольцами. На кольцах имелись насечки, но такие мелкие, что я и в лупу не
смог разобрать, письмена это, рисунки или просто орнамент. Страницы
выглядели как пергаментные; все проложены тонкими листами материала вроде
слюды. От раскрытия книгу оберегали два хитрых, тоже медных, замочка. Думаю,
при желании сломать их не составило бы труда.
Соблазн полистать одну из знаменитых отреченных книг был, конечно,
огромным. Не исключено, что именно этот манускрипт входил в пропавшую
библиотеку Ивана Грозного. Что именно в нем безумный царь видел лица или