"Захария Ситчин. Боги Армагеддона: Иногда они возвращаются...("Хроники Земли" #12) " - читать интересную книгу автора

грабитель повсюду... человек видит в сыне своего врага". Несмотря на то что
воды Нила продолжают орошать землю, "никто не пашет... зерно гибнет...
закром разрушен... грязь по всей стране... пустыня распространяется...
женщины бесплодны, не беременеют... многие трупы погребены в потоке [в
Ниле]... поток в крови". Дороги стали опасными, торговля прекратилась, в
провинциях Верхнего Египта больше на собираются налоги: "...весь юг не
платит подати... варвары извне пришли в Египет... города разрушены".
Некоторые египтологи убеждены, что в основе этих событий лежала обычная
борьба за власть и попытка (в конечном итоге успешная) фиванских князей с
юга распространить свое влияние на всю страну. В последнее время некоторые
исследователи связывают конец Древнего царства с климатическими изменениями,
которые негативно сказались на аграрном обществе, вызвав недостаток
продовольствия и голодные бунты, социальную нестабильность и коллапс власти.
Однако упускается из виду еще одно серьезное - а возможно, главное -
изменение: в текстах, гимнах и пышных названиях храмов имя Ра заменяется на
Ра-Амон или просто Амон, которому теперь поклонялись. Ра превратился в
Амона - Ра Невидимого, - потому что покинул Египет.
Именно эта перемена в религии - Ра превратился в Амона - стала причиной
политической и социальной катастрофы, о которой писал неизвестный Ипувер.
Беспорядки начались с неисполнения религиозных обрядов и проявились в
разрушении храмов, где были расхищены все священные тексты, а магические
заклинания стали достоянием невежд. Люди "приступили к мятежу против урея",
священного символа, изображенного на царской короне.
После призыва к людям покаяться и "воскурить фимиам в храмах...
продолжать жертвоприношения богам", папирус напоминает о помазании -
"помните о возлиянии". Затем слова папируса становятся пророческими. В
отрывке, который даже египтологи называют явно мессианским, говорится о
"времени, которое придет", когда появится неназванный Спаситель, или
бог-царь:
Говорят, он пастырь для всякого.
Нет зла в его сердце.
Если уменьшится его стадо, то он проводит \ день, чтобы собрать его...
Да разбил бы он грех, протянул бы руку против него!
Люди будут спрашивать: "Где же он [даже] сегодня? Разве он спит?
Смотрите, не видна была [до сих пор] его сила".
Но эта идеальная эпоха, предрекает Ипувер, будет рождаться в муках: "А
смуту вместе с шумом междоусобия ты рассылаешь по стране. ] Смотри, один
свершает насилие над другим... Большее число убивает меньшее". Люди будут
спрашивать: "Разве существует пастырь, желающий смерти [своему стаду]?" Нет,
отвечает он, "сама земля призывает смерть", однако после нескольких лет
борьбы установятся благочестие и надлежащие религиозные обряды. Это,
заключает папирус, "то, что сказал Илусер владыке Вселенной...".
Удивление вызывает не только описание событий и мессианские
пророчества, но и стиль этого древнеегипетского папируса. Ученым известно о
существовании еще одного пророческого/мессианского текста, доставшегося нам
в наследство от Древнего Египта, однако полагают, что он был написан уже
после свершившихся событий и претендует на пророчество только потому, что
сам себя датирует более ранней эпохой. Другими словами, в тексте излагаются
пророчества, якобы сделанные при фараоне Четвертой династии Снофру
(приблизительно 2600 г. до н. э.), тогда как египтологи убеждены, что текст