"Ирина Сиротинская. Мой друг Варлам Шаламов " - читать интересную книгу автора

стихотворении.

Грозы с тяжелым градом,
Градом тяжелых слез.
Лучше, когда ты рядом,
Лучше, когда - всерьез.

Нынче прошу прощенья
В послегрозовый свет.
Все твои запрещенья
Я не нарушу, нет.

С Тютчевым в день рожденья,
С Тютчевым и с тобой,
С тенью своею, тенью
Нынче вступаю в бой.

Дикое ослепленье
Солнечной правоты
Мненье или сомненье
Все это тоже ты.

(1968 г.)

Событийная основа стихотворения, как всегда, реальна: в 1968 году мы
праздновали день его рождения, как всегда, - по старому стилю, 18 июня:
глубокие тарелки с конфетами и яблоками, свежие огурцы, курица - из
кулинарии, моя фотография у Вологодского кремля - на столе. И гадание по
Тютчеву. Бывало - по Блоку. Но почему-то никогда - по Пастернаку. В июле я
уезжала в отпуск с детьми, и ему строго-настрого наказала не жариться на
солнце в Серебряном бору: был год активного солнца, а он любил плавать и
загорать в Серебряном бору.
Вот об этих моих запрещениях он и написал. Было тогда светлое,
счастливое время его жизни, тени Колымы отступили на время. Это лето 1968
года, июнь 1968 года он назвал лучшим месяцем своей жизни. Из письма:

Москва. 12 июля 1968 г.
"...Июнь шестьдесят восьмого года - лучший месяц моей жизни...
Если бы я был футурологом, чьи обязанности совсем недавно выполняли
кудесники... я желал бы себе будущего в вечном только что прошедшем июне. Я
предсказал бы себе этот июнь, пожелал бы себе только этого июня..."

Солнечная правота - это правота света, правота счастья.

Лучшие люди его жизни

Немного я могу перечислить имен, которые он всегда, всегда упоминал с
глубоким уважением. Александр Георгиевич Андреев - первое из этих имен,
политкаторжанин, эсер, с которым он встретился в 1937 году в Бутырской
тюрьме. И героя "Колымских рассказов" в его честь он называет Андреевым.