"Борис Прокопьевич Синюков. Предистория Земли" - читать интересную книгу автора

близко к рассчитанному мной.
Затем надо произвести другой расчет. Если считать официальную дату
основания Москвы как 1147 год, хотя вернее ее считать как 1380 год (смотри
"новохрон-2"), то к 1546 году она за 400 лет с нуля стала первым городом
Руси, а если по второй версии, то всего за 166 лет. В принципе такой рост
возможен, на мировой карте и не такие скорости роста наблюдались. Смущает
то, что Псков назван вторым городом по величине в то время, когда он всегда
был меньше Новгорода. Ведь Новгородская республика простиралась до Белого
моря и Урала, а не Псковское княжество. Значит, если верить приведенной
цитате, в 1546 году, всего через 68 лет после "присоединения к Московии"
Новгород потерял уже свой статус самого большого города, хотя и имел 1500
лавок. И, представьте себе, Аракчеев еще не заводил там военных поселений, и
не наступил еще 1650 год, царствования Алексея Михайловича, второго
Романова, "середина 17 века" как выражается энциклопедия. Вот тогда-то и
уменьшилось население в 4,5 раза против уже уменьшившегося к 1546 году.
А древнейшему мастерству великих новгородцев мостить улицы Московия так
и научилась, так и ходили по уши в грязи в своем Замоскворечье. И сегодня в
огромной Московии, одной шестой суши, дороги строить так и не научились.
Зато Великий Новгород с его древнейшей культурой стерли практически с лица
земли.
И еще об одном курьезе историческом хочу сказать. Новгород-Северский
расположен в Черниговской области на Украине, то есть на глубоком юге от
Новгорода Великого, который и должен быть не только первым, но и Северским
по идее, если в те времена не путали стороны света. Притом
Новгород-Северский был столицей Северского княжества. Если северский не от
севера, то от чего же? Ведь в те времена не говорили "северный", слова
такого не было. Если покопаться, много смешного и фальшивого тут можно
найти. Да недосуг мне, надо к Попову возвращаться.
Гусев: Иногда говорят, что последние пятнадцать лет были периодом
отсутствия стратегии.
Попов: Это не так. Стратегия была. И состояла она именно в том, что
отрицалась сама необходимость стратегии. Другими словами, это была стратегия
стихийности. Стратегия стихийности привела к многим неудачным итогам и
политики перестройки Горбачева, и десятилетия ельцинских реформ. Наши
доморощенные теоретики рыночной экономики доказывали, что рынку нужна
свобода, что ему и чужда, и вредна стратегия как наиболее выраженная форма
регулирующей деятельности государства. Рынок, мол, без всякой стратегии,
автоматически все сделает сам. А нашим начальникам остается пользоваться
своими привилегиями - сидеть с открытыми ртами и, как Пацюку из гоголевской
повести, глотать прыгающие к ним из миски галушки. Но ведь есть современный
опыт развитых стран, которые усиливали действия рыночных механизмов
активностью государства. Государство может работать именно как партнер
рынка. Мы помним сказку Пушкина, в которой Гвидон, посаженный в бочку вместе
с матерью, упрашивает волну: "Не губи ты наши души, выплесни ты нас на
сушу!" Гвидон не очень-то рассчитывал на стихийность и просил о
вмешательстве.
Совсем обезумел, что ли? Ведь "волна" - это и есть стихия, Гвидон ее и
просит, чтобы она, "стихия" спасла от произвола людской власти, посадившей
Гвидона в бочку. Ни дать ни взять нашкодивший лакей. Гаврюша, ведь
государство по-твоему и поступало не только 70 лет кряду, при коммунистах,