"Сергей Синякин. Младенцы Медника" - читать интересную книгу автора

Хорошо, когда ты на машине. Никогда бы безлошадному оперуполномоченному
не успеть выполнить тот объем работы, который успел в этот день сделать
Примус, прежде чем предстал перед глазами начальства.
- Ну? - спросил Нечаев.
Он только что вернулся с заслушивания, где обсуждалось соблюдение
режима секретности в убойном отделе. Поводом к тому послужили документы с
грифом "секретно", оставленные в верхнем ящике стола оперуполномоченным
Хрипуновым и обнаруженные бдительным инспектором штаба, чтоб ему всю жизнь
инструкцию по обеспечению режима секретности читать! Ничего хорошего на
заслушивании не было, единственным утешением оказался тот факт, что
дисциплинарного взыскания на Нечаева не наложили, а дали две недели на
устранение отмеченных в справке штаба недостатков. Нашли ему занятие, вместо
сплава по реке и ловли медных медленных линей в затонах!
- Был на похоронах, - доложил Примус. - Хорошо нашего клиента хоронили,
речи прочувствованные произносили, поминки с сервелатом и малосольными
огурчиками...
- Причастился? - хмуро глянул на него Нечаев.
- Исключительно в интересах дела, - развел руками Примус. - Все в
исключительно хвалебных интонациях. Правда, один типчик, извиняюсь, в
туалете сказал, что слишком наш покойный деньги любил. Потому, мол, и из
института ушел, не захотел чистой наукой за гроши заниматься.
- И кто это сказал?
- Пока не знаю, - повинился Примус. - Но я его срисовал. Он точно из
института, я его там найду, внешность у него запоминающаяся - толстогубый
мужик, как Роберт Рождественский, а брови заставляют о Брежневе вспомнить. С
такими приметами я его запросто найду.
- Еще что?
- Зямин наш характеризуется положительно. Женат, двое детей, работает
старшим научным сотрудником, одно время в лаборатории Медника трудился, пока
ее за бесперспективностью работ не разогнали. Все говорят, что спокойный
мужик, мухи не обидит, а чтобы с ножиком на человека кидаться - это вообще
даже представить нельзя.
- Это я и сам понял, - кивнул Нечаев. - Короче, Коля, мне еще на
совещание в УВД ехать. Как им не надоест заседать по три-четыре раза в день,
и все по пустым вопросам.
- "Прозаседавшиеся", - охотно согласился Примус, - говоря словами
великого поэта - вот бы еще одно заседание по искоренению всех заседаний.
- Балагур! - проворчал Нечаев. - Вот повзрослеешь немного, займешь
кресло начальника, поймешь, каково это - кроссворды на коллегии разгадывать,
каждую минуту ожидая, что тебя поднимут и потребуют к отчету.
- Будем расти, - согласился Примус. - Еще я по проникновению в
отделение гинекологии заехал. Так вот, Иваныч, ты как в воду смотрел, именно
в кабинет Медника и залезли. Разжились воры там негусто. Всего шесть историй
болезней взяли. Какие именно, пока непонятно - они и журнал регистрации с
собой утащили. Но! - Примус с довольным видом поднял палец, явно радуясь
своей сообразительности, - одного они не учли: все назначенные процедуры или
предполагаемые анализы записываются на бумажечке и передаются дежурной
сестре, а та вносит их в суточную ведомость. С указанием фамилий,
естественно. Ну, нам, значит, остается только сличить их с теми историями
болезней, которые остались, и эмпирическим путем вычислить искомые.