"Сергей Синякин. Злая ласка звездной руки" - читать интересную книгу автора

- Ты, Селиванов, иди! - строго приказал ему начальник цеха. - И
запомни, я за тобой сегодня в особицу приглядывать буду. Не дай Бог, я тебя
спящим застану. Считай, родной мой, что выговор тебе обеспечен. Ты понял?
Селиванов преданно глянул на начальника цеха, молитвенно сложил грязные
ладони на груди и проникновенно сказал, как может сказать солдат, которому
на фронте штрафную роту в последний момент заменили разведывательной.
- Да рази я, Лексеич, не понимаю? Гадом буду, пахать стану, как негр в
Зимбабве!
Сомнительно было, чтобы негр из этой самой Зимбабвы вообще когда-нибудь
работал в инструментальном цехе современного моторного завода, а ещё
сомнительнее было, чтобы он усердие проявлял, но начальник цеха словами
проштрафившегося подсобного рабочего остался доволен и даже милостиво махнул
пухлой мясистой ладошкой - проваливай, мол, пока у начальства настроение
хорошее.
Покончив с разносом, Владимир Алексеевич Лихолетов повернулся к хмурому
Старикову и сказал:
- Иди, Дмитрий, переодевайся. Не испытывай моего терпения. Какой дурак
специалисту отгулы в конце месяца дает? Иди работай!
Легко сказать, иди и работай!
До обеда все валилось из рук у Старикова, три заготовки запорол, чего с
ним никогда не случалось. Масла подлила нормировщица Люська, за которой
Стариков одно время ухаживал, когда холостым ещё был. По морде её
привлекательной и нахальной было видно, что не в курсе она о местонахождении
жены Старикова и их дочери. Услышала новость и прибежала по старой памяти
поделиться.
- Дим, читал? Ужас-то, какой!
- Что там? - Дмитрий жадно схватил газету. Ну правильно! Как он мог
лопухнуться! "Новая газета" это была. И заметку Дмитрий читал ещё утром.
- Говорят, там до сих пор ещё на окраинах все горит. - Нормировщица
посмотрела на Старикова повнимательнее, ахнула и прижала ладошки к
загоревшимся щекам. - Господи! Какая же я дура! Светка ведь у тебя в
Михайловку уехала?
Она схватила газету и легко унеслась на другой край цеха. Видно было,
как она пчелой закружилась вокруг Лихолетова, а тот, словно медведь, лениво
отмахивался от нее. Потом он все-таки взял газету, сел на ящик с ветошью,
прочитал статью и задумался, морща низенький лоб, над которым серебристо
щетинились редкие волосы. Люська, размахивая обеими руками, продолжала его в
чем-то убеждать. Вообще-то девчонка она была неплохая, но уж слишком
суетливая. Не по характеру Старикова.
Начальник цеха что-то сказал нормировщице и пошел в свой кабинет,
задумчиво помахивая газетой. Уже у дверей он вдруг остановился, ещё раз
уткнулся глазами в газету, недоверчиво перечитал написанное и повернул в
сторону станка, на котором работал Стариков. Дмитрий принялся добросовестно
обтачивать заготовку, хотя весь уже был в напряжении. Ай да Люська! Вот уж
от кого Стариков помощи не ждал!
Лихолетов остановился у него за спиной, внимательно наблюдая за работой
токаря, потом похлопал его по плечу и жестом, чтобы не рвать горло, попросил
прекратить работу.
- У тебя жена на самом деле в Михайловке? - спросил он в наступившей
тишине. - Давно уехала?