"Сергей Синякин. Реинкарнатор" - читать интересную книгу автора

маскировал остатками когда-то черных волос обширную лысину, которая с каждым
годом завоевывала на голове Куретайло все новые и новые высоты. Одет он был
в хорошо сшитый костюм - не Карден, конечно, не Гуччи, но вполне
смотрибельным был костюмчик, не иначе кто-то из предпринимателей с Куретайло
этим костюмчиком расплатился, сам Игорь Дмитриевич никогда бы на подобную
вещь не раскошелился. Прижимист был Куретайло, сколько Жухрай его помнил:
даже когда в райкоме комсомола они вместе работали, Игорь Дмитриевич и там
всегда норовил на халяву выпить. Потом, когда родимая партия по миру с
протянутой рукой пошла, каждому пришлось свое место в жизни искать. Сам
локтями народ расталкивать Куретайло опасался. В бизнесе такая инициатива
зачастую смертельно наказуема. За ненужную инициативу вполне заказать могли.
И Куретайло понял, что надо идти другой дорогой. Еще немного Игорь
Дмитриевич без особого успеха помыкался в столице и несолоно хлебавши
вернулся в родимый Царицын, Жухрая как раз губернатором выбрали, надо было
свою команду набирать, вот и пригодился ему Куретайло, Жухрай его по прежней
работе знал, а тут еще Игорь Дмитриевич в столицах пообтерся, с Бурбулисом
вместе пил, с Коржаковым в сауне парился, Руцкого во время октябрьской
заварушки в плен брал. Такие люди всегда сгодятся. По роду своей работы
Куретайло в губернаторстве курировал средства массовой информации, культуру
и народное образование, а в нагрузку ему Жухрай еще выделил религиозные и
общественные объединения.
Сейчас, сидя у Жухрая в кабинете, Игорь Дмитриевич льстиво и вместе с
тем независимо улыбался, только улыбочка у него выходила поганая - словно он
превосходство свое показывал и презирал все, как гордый Демон из поэмы
Михаила Юрьевича Лермонтова. Жухрай хмурым взглядом согнал улыбочку с лица
заместителя, поинтересовался:
- Что нового в прессе?
- В целом все нормально, - часто закивал головкой Куретайло. - Но вот
"Городская правда" опять подкачала. Статеечку в ней тиснули о реконструкции
Егланского маслосырзавода. Намекают, что некоторые областные руководители
полученные кредиты, так сказать, экспроприировали и за бугор перевели.
- Конкретные фамилии называют? - нахмурился губернатор.
- У них одна фамилия на уме, - пригорюнился Куретайло, и по внешнему
виду его и гадать не приходилось, чья фамилия в "Городской правде"
прозвучала. Газетенка эта была органом мэрии, поэтому сразу было ясно, чьих
рук дело и против кого именно гнусная статейка направлена.
- Брюсова работа, - сказал губернатор с сиплой ненавистью. - Вот гнус!
Спит и видит себя в моем кресле! Что предпринял?
- Предупреждение газетке выписали через комитет, - безмятежно улыбнулся
Куретайло.
- Что ж так откровенно? - недобро прищурился Жух-рай. - Теперь жалобы
во все инстанции пойдут: мол, зажимаем критику, свободу печати душим!
- Да ей давно уже пора петлю на шею накинуть, - осклабился Куретайло. -
Каждый квакает, что хочет и против кого хочет. Эра свободного кваканья,
понимаешь! А насчет предупреждения, Иван Николаевич, вы не волнуйтесь. Я же
не дурак, чтобы так откровенно и глупо подставляться. Они там фантастику
братьев... этих... - Куретайло ловко заглянул в блокнот, - Стругацких
перепечатали. "Жиды города Питера" называется фантастика. Вот за жидов мы
газетке и врезали. Ишь, понимаешь, антисемитизм развели! Нет, чтобы достойно
национальность указать - евреи, мол, в крайнем случае - иудеи, нет, они