"Сергей Синякин. Бузулуцкие игры" - читать интересную книгу автора

выматерился.
- Да что ж это такое? - воскликнул он.
Суэтин этого не знал, но неожиданная догадка перевела происходящее из
алкогольного бреда в область реального.
- Кино, наверное, снимают.
- А-а а, - сразу успокоился Чубаскин и снова посмотрел в сторону
правления. - А инператоры иде?
- Какие инператоры? - удивился Суэтин.
- Эти. - Чубаскин неопределенно показал рукой. - Которые ручки крутют.
- А хрен их знает, - подумав, сказал Суэтин. - В правлении, наверное,
сидят. Обычное дело. "Скрытая камера" называется.
Познания соседа Чубаскина не удивили. Суэтин отличался среди сторожей
особой грамотностью и почитывал, кроме всем привычных "Сельской жизни" и
"Вечернего Царицына", специальную шахматную литературу, а то и вовсе за
научно-популярные журналы брался. Одно слово - знаток!
- Пойду погляжу, - сказал Чубаскин. - Может, из артистов кого признаю.
Вась, а ты пойдешь?
- Успею еще, - махнул рукой Суэтин. - Не на день приехали!
- Тогда за моей базой пригляди, - попросил Чубаскин, направляясь в
сторону городской площади.
В это время бритоголовый, командовавший странным воинством,
выстроившимся у колхозного правления напротив райкома партии, закричал
что-то гортанно и непонятно.
Артисты сразу оставили строй, рассыпались и по двое, по трое побежали
по дворам.
У Лукьяшкиных подсвинок во дворе и голоса подать не успел, а его уже за
задние ноги на площадь потащили.
У Хопровых, живших по соседству, из курятника полетели перья,
взбудораженно заголосили куры, негодующе вскричал и подавился своим криком
петух. Бабка Хопрова схватила коромысло и хлопнула им одного бритоголового
по голове. Это потом стало видно, что он бритоголовый, когда с него после
бабкиного удара шлем с крылышками слетел. Только тогда стало видно, что
мужик - чистый уркаган. Коромысло от удара сломалось, а железненькому этому
хоть бы что! Товарищ его кур хопровских в связки собрал, несет со двора;
куры кудахчут, крыльями бьют; а на площади перед колхозным правлением уже
синий дым плывет, костры, как на ярмарке горят и подсвинок Лукьяшкиных
завизжал - тоненько и предсмертно.
Суэтин втянул ноздрями пахнущий жареным мясом дым, присел на скамеечку,
достал железный портсигар и задумчиво затянулся "Прибоем". Не похоже было
происходящее на кино, совсем не похоже!
Вернулся растерянный Чубаскин, сел, вытягивая ноги резиновых сапогах,
раздумчиво размял "Приму".
- Не кино это, Василий, - сообщил он. - Какое же это кино, когда они
моего Яшку закололи? Хороший был кабанчик и к ноябрьским обещался ба-альшой
вес нагулять...
Чубаскин закурил, глубоко затянулся.
- А у Байбаковых кобеля убили, - выпустил он изо рта клуб сизого дыма.
- Ну, это правильно, злая была псина, совсем уж беспредельничал. Не то
что мой Яшка. Бывало, я у него за том почешу, а он мне в обратную -
хрю-хрю-хрю! хрю-рю-хрю! Разговаривает, значит...