Глава 6 Мастер клинков

Отделавшись от сковывавшего нас отряда, мы сразу же повернули назад и по уже знакомой дороге двинулись к заранее оговоренному месту встречи, к тому самому тайному входу в подземелье, из которого мы вышли, когда направлялись в столицу. По договоренности с гномами, один из воинов должен был ждать нас там каждый первый день новой недели.

Гном был на месте, опознание затруднений не вызвало, поэтому путь назад в поселок прошел без быстро и без каких-либо серьезных разговоров. Провожатый был нам почти незнаком, вследствие чего мы ограничились только обсуждением столичных нравов и кухни.

Мое прибытие в поселок, однако, оказалось не таким будничным, как обычно. Если прежде я просто выходил из пещеры, спокойно отправлялся по своим делам и на меня мало кто, кроме старейшин, обращал внимание, то в этот раз тихо проскользнуть к дому не удалось.

Прежде всего с нами завязали обстоятельный разговор гномы, охранявшие вход в тоннель, ведущий к выходу в деревню. Заметив, как один из них "незаметно" смылся, я понял - дело нечисто. То же самое с точностью повторилось на посту, расположенном у входных ворот. Гномы, хитро глядя на меня, все время старательно вырастали у меня пути и задавали кучу вопросов. Чтобы не обижать их, приходилось все время останавливаться и отвечать. Потом они чуть ли не силой затащили меня в свою комнату отдыха и принялись требовать, чтобы я с ними пообедал. Поняв, что в поселке что-то затевается, а воинам дан приказ любым способом меня задержать, я не стал их подставлять и сдался, вместе с телохранителями присев за их стол. Вырваться от них мне удалость только через два часа.

- Встречу, что ли готовят? - озвучил Рон мои мысли, когда мы, наконец, отбились от караульных, прошли ворота и зашагали в деревню.

- У них на рожах это вот такими буквами было написано, - коротко рассмеялся шаман. - Так что готовься, Макс.

- Как будто у меня есть выбор, - недовольно буркнул я, поежившись. Необычность происходящего меня несколько нервировала.

Действительность оказалась даже хуже, чем я думал. Едва мы вышли из леса на дорожку меж вспаханных полей, как остроглазый нубиец тут же присвистнул от удивления, заметив что-то в поселке, который мне с высоты склона представлялся нагромождением одинаковых коробочек.

- Ну и чего там? - заинтересованно спросил я.

- Не будем портить людям… - нубиец запнулся, и тут же добавил, -…и гномам праздник. Сам все увидишь.

Смотреть, действительно, было на что, похоже, что встречать меня вышел весь поселок. Толпа казалась громадной из-за того, что я впервые видел все население долины собранном в одном месте, я даже тихо присвистнул. Люди и гномы стояли группами, но уже вперемешку, что меня весьма порадовало. Также порадовало то, что строений за время моего отсутствия явно прибавилось, бараки исчезли, и, похоже, начали строиться дома уже для будущих переселенцев, которых я только собирался выпросить у герцога, после того, как отправлю ему первую партию золота из его доли прибылей.

Пока я рассматривал все свое хозяйство, мы подошли к стоящим впереди всех полукругом гномьим и людским старейшинам, которые довольно улыбались. Впрочем, улыбки цвели везде, и я с каким-то внутренним трепетом понял, что, по крайней мере, большая часть из них была адресована мне. Какое-то странное и до сих пор неизведанное мной чувство наполнило меня, сердце в груди забилось сильнее и комок подкатил к горлу. Я судорожно улыбался и махал всем рукой, пока мы не подошли к старейшинам.

Вперед вышли Дарин и Роик, синхронно поднявшие руки вверх. Сразу же наступила тишина.

- Тан Максимильян, - начал гном и замолчал.

- Барон Максимильян, - тут же произнес Роик и тоже замолк.

- Мы приветствуем возвращение своего тана и хотим преподнести ему подарок, - Дарин прервался, давая слово человеку.

- Мы приветствуем своего господина и хотим преподнести ему подарок, - тут же продолжил тот.

Из-за их спин появились гном и человек с небольшими квадратными деревянными ящичками в руках, чуть ли не парадным шагом приблизились ко мне и остановились по бокам, повернувшись лицом к своим руководителям. Дарин и Роик, торжественно глядя на меня, открыли крышки ларцов, и я увидел два лежавших на мягких подушечках небольших ключа, сделанных из золота и украшенных изумрудами. Достав их, они протянули мне каждый свой и почти синхронно произнесли:

- Прими от нас ключи от города, который ждет величие.

"Тут города-то никакого нет еще, - несмотря на нахлынувшие на меня чувства, во мне очнулся циник, - и хрен его знает, будет ли вообще". Пришлось шикнуть на этого поганца, чтобы не портить людям праздник, к которому они явно давно готовились. Я, неожиданно для всех - да и для себя самого, честно говоря - опустился на одно колено, по толпе пронесся удивленный шепоток, который, впрочем, затих сразу, как только я заговорил.

- Принимаю и горжусь, - произнес я, взяв ключи обе в руки и поднимаясь на ноги. Правда, едва глянув на них, я чуть снова не упал на землю, захлебнувшись хохотом, и только силой огромных усилий мне удалось удержаться от столь неподобающего обстановке поведения. Утробно закашлявшись, чтобы скрыть смех, я еще раз глянул на ключи: на подарке гномов из изумрудов был выложен герб в виде молота, а на изделии, которое передали мне люди, сверкая, красовался серп.

"И настал коммунизм во всем мире, - в голове моей вертелись абсолютно несерьезные, несмотря на торжественность момента, ассоциации, - вот бы вожди пролетариата порадовались!".

Дальнейшее я воспринимал, как одну сплошную круговерть. Поскольку день моего прибытия общим решением Совета старейшин был объявлен выходным, то не удивительно, что сразу появилось вино, которое селяне делали из ягод, заиграла музыка и все селение рассыпалось на несколько танцплощадок с расставленными вокруг них столами с едой и старательно наяривающими мелодии музыкантами. Я старательно не пил протягиваемые мне со всех сторон кубки с вином, просто делая вид, что пригубливаю из них. С алкоголем я не сильно дружил вообще, а в этот день просто победило здравомыслие: если бы я даже просто прихлебывал из каждого кубка, то день для меня закончился бы очень быстро.

А так, погуляв среди веселящегося народа, я тихо выманил из толпы орка, которого перестали сторониться, и принялся вытрясать из него информацию обо всем, произошедшем в долине за время моего отсутствие. Закончив с ним, я нашел Дарина и, сообщив, что завтра с утра жду всех у себя на совет, ушел домой.

Утро сразу напомнило мне, что я не в столице. Скребущиеся под половицами мыши, а также крики домашней птицы и скота пробудили меня ото сна. Открыв один глаз, я вяло посмотрел в мутное окно. "Надо бы попытаться какое-никакое стекло сделать, - подумалось мне при виде слюдяных пластинок. - Правда, все, что я помню из необходимых компонентов - это чистый песок. Вот блин, и почему я химию нормально не учил?". Злость на себя, а также на то, сколько всего полезного можно было бы сделать, помни я, из чего делаются многие достижения нашей цивилизации, ни к чему не привела, кроме того, что я уже знал, больше ничего в голову не приходило. Придется осуществлять только ранее задуманное, построить самогонный аппарат, изготовить бумагу, пеньку, а также механический молот и пресс - это все, о чем я имел более или менее осмысленное представление, вплоть до циклов и технологии производства. Сейчас у меня, наконец, появилось свободное время, без суетливой каждодневной беготни, и можно было попробовать воплотить идеи в жизнь.

Сон окончательно улетучился, и я решил вставать. К тому же обоняние подсказало мне, что Рози приготовила завтрак.

- Господин барон, - вдова вошла в комнату, услышав, что я встал и застилаю кровать, - я вам говорила, что сама все сделаю, вы бы позавтракали лучше, а то на улице вас уже дожидаются.

- Как, уже?! - обалдел я. - Так, давай зови всех сюда, и приготовь, пожалуйста, завтрак на всех.

- У меня уже все готово, - с гордостью ответила она. - Вы садитесь за стол, а я их приведу.

Спокойно вздохнув, я уселся в свое кресло. Хоть от вида и запаха выставленных на стол кушаний у меня и текли слюнки, но я старательно сдерживался, пока в дом не вошли все старейшины.

- Думаю, никто не будет возражать, если вместо обычного заседания мы проведем совместный завтрак? - спросил я у них. Раздался гул довольных голосов, и некоторые стали занимать свои места, кто-то пошел за стульями. Рози тем временем принялась выставлять на стол дополнительные приборы. Минут через пять за столом разместились все, и тишину нарушали только звяканье ножей, вилок и только оживленное чавканье.

- Кто первый начинает, я или вы? - я, почесав живот, довольно откинулся на спинку своего кресла.

- Думаю, имеет смысл начать нам, поскольку и рассказывать-то, в общем, нечего, - Атор оглянулся на своих соседей и те поощрительно ему кивнули. - Все идет по плану: сеем, садим, выращиваем, растим.

- Как кочевники себя ведут? - поинтересовался я.

- Пару раз пытались напасть, но дружина быстро их разогнала, - ответил один из людских старост.

Тут заскрипела дверь, и все повернулись на звук. В дом вошли Рон, Загиял и Ур'такал, которые, увидев у меня столько народу, остановились, а шаман вопросительно на меня посмотрел.

- Присоединяйтесь, - я махнул рукой и встал из-за стола уступая им место. Передислоцировавшись на кровать, я добавил: - Как раз моя очередь рассказывать про поездку в столицу, если что, поправите или дополните.

Телохранители уселись за стол и накинулись на то, что к тому времени не успели разорить старейшины. А те, в свою очередь, кратко ввели меня в курс дела. В принципе, рассказывать действительно было нечего, жизнь в поселке продолжалась и без моего присутствия. После их рассказа настала моя очередь. Я, тщательно отсеивая то, о чем повествовать ни в коем случае не следовало - хотя бы о ликвидации отряда инквизиции и ликвидации гильдий убийц - распространялся о путешествии. Особенное оживление у старейшин вызвал, конечно, рассказ о дуэли, они удивленно переглядывались и восхищенно смотрели на меня, хотя я постарался описать все вкратце и без подробностей. Заставили их задуматься предложения таронцев и маркиза, напугали покушения на меня, организованные гномами, так что, когда я закончил, в комнате наступила тишина.

- Да уж, вы там, господин барон, тоже не баклуши били, - с уважением протянул Дорн. В зале раздался одобрительный гул голосов, многие с таким определением моих похождений были согласны.

- Хорошо, тогда у меня есть несколько предложений, и я хочу, чтобы вы их выслушали и оценили, - я задумался. - Наверное, стоит позвать Косела и его спецов.

Рон сразу поднялся и вышел за дверь. В ожидании прихода специалистов мы беседовали о поселковой жизни, о том, сколько людей и гномов работают, как распределили домашний скот, сколько и чем засеяли полей, что дают охота, огородничество и рыбное хозяйство и прочем подобном.

Когда пришли управляющий и его специалисты, в комнате сразу стало тесно, так что мне пришлось потесниться и усадить на свою кровать несколько человек.

- Доброго утра всем, - начал я, слегка склонив голову в знак уважения к присутствующим. - У меня есть кое-какие предложения по нашему общему делу, хотелось бы услышать мнение о них со стороны. Поэтому я сначала изложу свои идеи, а затем хочу выслушать ваши соображения, в том числе и критические.

Я оглядел всех, кто кивнул мне, кто молча ждал.

- Тогда начну с производства крепких спиртных напитков, - я рассказал о том, что знал о перегонке браги в самогон, а знал я много, поскольку у дедушки часто приходилось заниматься производством этого продукта. Затем изложил свои мысли об изготовлении пеньки, ну, и далее по списку. Все слушали сосредоточенно и внимательно.

- Вот, вроде бы и все, - подытожил я, почесав в затылке. - Теперь вопросы.

Вопросов оказалось больше, чем я мог себе представить. Что гномы, что люди быстро схватывали новые идеи, и им не нужно было ничего разжевывать, их интересовали только технические подробности. Я в который раз поразился тому, насколько отличалось их мышление от того, каким его обычно описывали писатели, фантазирующие о появлении в средневековом мире наших современников. В книгах чаще всего говорилось о том, что аборигенное население сплошь серо и необразованно, так что бедным героям приходилось чуть ли не насильно вбивать им в головы разумные идеи. Как же эти описания оказались далеко от истины! На меня смотрело десятка три умных глаз, а уж вопросы крестьяне и гномы задавали такие, что я откровенно плавал в тонкостях самим же предложенных технологий.

Пытка для меня закончилась только через два часа, когда и специалисты, и старосты выжали меня, как лимон, вытащив даже малейшие крупицы того, что мне сначала казалось несущественным. Я давно уже утирал с лица пот, а от града нескончаемых уточнений начала болеть голова.

- Хм.., - протянул Прост, - наверно не стоит спрашивать господина барона, откуда он узнал о высказанных им способах и методах производства неведомых доселе продуктов и предметов, но они очень интересны. Если у нас получится организовать производство хотя бы… как вы ее назвали… ах да, "бумаги", то одно это навсегда изменит привычный нам мир. Сейчас стоимость обычного пергамента чрезвычайно высока, а уж если на свитке написана книга - то купить ее могут позволить себе только состоятельные люди. Если же - как утверждает господин барон - возможно изготовить заменитель пергамента из сушеной сердцевины конопли, которую все воспринимают не иначе, как сорняк, то книги и знания станут доступны для всех.

- Веревки и канаты из той же конопли, которые не боятся соленой воды, - продолжил другой, - ведь это же золотое дно! Да их у нас все корабелы раскупят, ведь главная проблема на кораблях - это короткий срок службы снастей, они гниют от соленой воды после двух-трех плаваний.

- Я уже молчу о том, насколько можно будет упростить производство всяких металлических предметов, не требующих знаний уровня мастера-кузнеца, - Ортан, оглянулся на своих собратьев и опять уставился на меня. - Думаю, что вы, тан, на собственном опыте поняли, как долго и тяжело ковать даже простые гвозди. А если заменить кузнеца с молотобойцем на механические пресс и молот, то те же гвозди, лопаты или подковы можно будет делать сотнями и тысячами без всяких проблем.

- Я для того вас всех и позвал сюда, чтобы вы помогли мне претворить в жизнь мои задумки, - я отпил воды из бокала, чтобы промочить пересохшее от долгих разговоров и волнения горло. - Думаю, вам самим уже понятно, что тонкостей производства всего перечисленного я, к сожалению, и сам не знаю.

- Думаю, нам хватит того, что мы от вас услышали тан, - Дорн посмотрел на людей. - Вы не будете против, если мы возьмемся за пресс и молот, а вам оставим заниматься всем остальным?

- Нет, конечно, - ответил за всех Косел, - тем более, как можно встать между гномом и его железкой?

Его шутка немного разрядила серьезную обстановку, и все рассмеялись.

- Я одного не понимаю, - внезапно среди смеха раздался голос Загияла, - если все технологии несут практический смысл, то какая нам польза от напитка, бокал которого вырубает сознание человека быстрее, чем несколько бутылок вина?

Все тут же примолкли, обернувшись на меня. Я в своем выступлении специально опустил этот момент, так как не собирался раскрывать все свои планы, но врать ближайшим соратникам смысла не было.

- Что ж, расскажу, - я сел в кресло во главе стола, которое совершенно незаметно для меня вновь оказалось свободным, - расскажу в виде небольшой притчи, которую я придумал. Вернее, придумал не я, но собираюсь рассказать вам то, что однажды уже произошло.

В комнате наступила полная тишина.

- Существовал когда-то - давно и далеко отсюда - гордый, сильный и многочисленный народ, - начал я свою сказку. - Страна его была огромна, племена его были хоть и разными, но похожими друг на друга, и враждовали они редко, при этом только из-за пастбищ и водопоев, где могли бы пасти и поить свои стада. К какому бы племени не принадлежали люди той земли, все они были смелы, отважны, сильны и не боялись ни врагов, ни самых свирепых хищников. Так бы все и продолжалось, но издалека на их землю пришел малочисленный и не очень воинственный народ, который тихо поселился на маленьком клочке земли и стал там жить. Очень скоро они начали торговать с племенами большого и сильного народа, продавая им разные, неведомые доселе товары, и, особенно, крепкие спиртные напитки, прозванные "Огненная вода". Очень скоро люди большого народа, всех его племен, начали привыкать к этим напиткам, и испытывать в них большую нужду. Если раньше племена воевали из-за земли и воды, то теперь, под влиянием "Огненной воды" они впадали ярость по любому поводу, и повсюду, даже из-за мельчайших пустяков, начала проливаться кровь. Вскоре все племена большого народа забыли про маленькое племя, которое продавало всем Огненную воду, и занялись истреблением друг друга, поскольку одно племя по неизвестной причине нападало на другое, а то начинало мстить третьему, которое в это время воевало с четвертым. Вспоминались старые, давно забытые обиды, и на той благодатной земле началась долгая, нескончаемая, братоубийственная война. Шли годы и десятилетия, пока однажды потомки большого и гордого народа не осознали вдруг, что народа-то больше и нет, а жалкие его остатки сейчас живут на клочках бывшей своей земли, без особых прав, и все, что им остается - это пить Огненную воду и вспоминать былые времена, когда они правили этой страной.

Я замолчал, и посмотрел на слушателей, все были напряжены и молчаливы.

- Хотите сказать тан, что мы будем продавать Огненную воду кочевникам? - тихо спросил меня Дорн.

- Скажи, Дорн, - я ответил вопросом на вопрос, поскольку от моего ответа на этот вопрос зависело очень многое, - эта земля вокруг - она чья?

- Наша, - не очень уверенно ответил тот, поскольку уже не был подземным жителем и видел, что творится на поверхности.

- Если это земля гномов, то почему здесь хозяйничают кочевники? - спросил я его.

- Они арендуют ее у нас, - совсем сомневающимся тоном ответил он, вопросительно переглядываясь со своими соплеменниками.

- Тогда почему ни один кочевник не знает об этом? - поинтересовался я у него. - Почему тогда на наш отряд - истинных хозяев земли - тогда напали какие-то арендаторы?

Гном замолчал и нахмурился, мои слова были ему неприятны.

- Аренда земли - это просто фикция, - спокойно обронил я, - просто слова, чтобы вы внизу думали, что правите этими землями и не задавали своим правителям лишних вопросов о том, почему едите дерьмо и им же его запиваете.

Услышавшие мои слова гномы разом повскакивали с мест, топорща бороды, тараща глаза и гневно сжимая кулаки.

- Что?! - я с деланным удивлением посмотрел на них, одновременно давая знак нубийцу и орку не вмешиваться. - Я в чем-то неправ?! Или, может быть, вы, работая от зари до зари, ели и пили так же, как здесь?! Или, может быть, ваши дети и внуки, которые не видят вас неделями, питаются лучше?!

Я говорил все громче, с ударением и маленьким шагом вперед на каждом слове. Гномы, еще минуту назад взбешенные и готовые взять меня в кулаки, тушевались под моим взглядом и тихо пятились назад.

- Что же вы молчите, любезные?! Или, может быть, через пятьдесят или сто лет ваши правнуки будут жить не так как вы сейчас?!

Ошеломленные, втягивающие головы в плечи гномы сели на свои места, а люди молча, но с явным испугом наблюдали за ними.

- Я хочу дать шанс вам и вашим детям, - я вернулся на свое место, сел и снова говорил спокойно. - Хочу, чтобы они жили лучше, чем сейчас, и видели своих родителей чаще, чем сейчас. И чтобы их родители кормили их мясом, птицей, рыбой, баловали их сладостями, а не продлевали их существование той бурдой, которую кидают со своего стола старейшины клана. Да, я получу на этом прибыль, да, прибыль уйдет и человеческому герцогу, и некоторым предприимчивым вождям кланов или родов, которых обделили при первом дележе пирога. Но когда ваши дети возьмут в руки первый хлеб, испеченный из нашей муки, когда съедят мясо, добытое нашими охотниками или выращенное нашими крестьянами, вдоволь напробуются ягод или плодов, собранных нашими женщинами, кто из вас меня осудит? Может быть, ты, Дорн, или ты, Ортан?

Я тыкал пальцем в каждого из гномов, и те отводили от меня глаза.

- Вот ты, мой старый друг, - я обратился к Дарину, который тоже потупил глаза, - ты научил меня многому, скажи мне, согласен ли ты положить на одну чашу весов жизнь и счастье ваших детей, а на другую - судьбу жестокого, злобного, живущего грабежом, разбоем и убийствами народа?

Дарин поднял глаза и тихо, но твердо сказал:

- Нет, никогда. Нельзя даже выбирать, будущее любого народа - это его дети.

- Тогда я в первый и последний говорю тем из вас, кто думает, что мои методы неправильные и я слишком жесток, - я сел в свое кресло скрестил руки на груди. - Кочевники слишком сильны для того, чтобы мы справились с ними военной силой, и слишком вероломны для того, чтобы заключать с ними какие бы то ни было соглашения. И чем дальше, тем чаще и с большими силами они будут нападать на нас, чтобы отнять плоды наших трудов. Единственное возможное на сегодняшний день средство справиться с ними - то, которое я предложил. Если племена кочевников будут настолько же глупы, как и те, о которых я вам рассказал, и не устоят перед Огненной водой - то так тому и быть.

- Еще вопросы? - спросил я всех присутствующих. Гномы после моей отповеди сидели мрачные и задумчивые, а люди только пожали плечами.

- Тогда на сегодня все, все свободны.

Все тихо и молча разошлись, остались только Дарин и телохранители.

- Да, Макс, - даже нубиец был непривычно смиренен, - круто ты дал гномом под дых. Они аж позеленели от ярости.

- Он просто вскрыл нарыв, который все тщательно старались не замечать, - ответил за меня Дарин, - скрывали его, отводили глаза, старались не задумываться над этим, вот уже несколько столетий. Так что, когда их ткнули в него носом, трудно было ожидать другой реакции.

- Ладно, пойти, что ли, в кузне, поработать, - прервал я молчание, наступившее после его слов, - Тарак на месте, Дарин?

- Каждый день про тебя вспоминал, - Дарин невольно улыбнулся, видимо, вспомнив что-то, - грозился по приезде завалить работой.

- Хочу размяться немного, да и успокаивает меня работа в кузне, - я встал и пошел переодеваться в свою рабочую одежду.

- А, Максимильян… - интонации голоса мастера Тарака заставили меня поежиться.

- Приветствую вас, мастер, - я протянул ему руку, которую он с удовольствием пожал. - Ну, где тут обещанная гора дел для меня? Так хочется поработать, аж руки зудят.

От такого вопроса мастера перекосило, и было видно, что его давно заготовленная обличительная речь потеряла весь свой смак.

- Там десяток подков надо сделать, - он мрачно на меня посмотрел, поскольку я лишил его удовольствия. - Я пока пойду со своими поговорю, а то пролетели мимо меня, как подземные демоны, даже не поздоровались. Чего опять стряслось, не знаешь?

- Не-а, - с абсолютно честным лицом ответил я.

- М-да, ну ладно, я пойду тогда, - мастер снял свой фартук и вышел из кузни.

Я глубоко вздохнул, втягивая в себя такие приятные запахи раскаленного металла и тлеющего угля.

- Эх, хорошо тут все таки, - улыбнулся я своим мыслям и, сняв с крючка свой фартук, подошел к наковальне, на которой лежал образец подковы, по которой нужно было сделать еще десяток. Подкова оказалась простой, без шипов, с обычной канавкой. Подобрав нужные инструменты, я выбрал из кучи лома куски железа, подходящего по структуре для предстоящей работы, и приступил к делу.

Металл под моим молотом давно уже стал пластичным и послушным, как у деда, когда мы с отцом помогали ему кузне. Все же, изо дня в день выполняя большой объем однообразной работы, да еще и при таком контроле качества готовой продукции, как у мастера Тарака, я волей-неволей совершенствовал свое мастерство. Конечно, мне бы хотелось ковать что-нибудь более существенное, чем вечные подковы, гвозди, топоры и прочую домашнюю и сельскохозяйственную утварь, но Тарак был неумолим.

- Пока не научишься обращаться с молотом, нечего тебе прикасаться к священному ритуалу, - отвечал он стандартной фразой на все мои просьбы научить ковать мечи или доспехи.

Тихо напевая себе под нос, я закончил отбухтовку внутренней кромки, выровнял едва видимые глазу неровности на уже готовой подкове, для того, чтобы Тарак не отправил мое изделие снова в кучу хлама.

- Ну вот, первая пошла, - подцепил я остывающую подкову и положил остывать, хватая клещами заготовку для второй. Поскольку теперь большинство простых изделий я делал с первого нагрева, то вторую подкову у меня получилась даже быстрее, чем первая, и ее я тоже отложил в сторону, к первой. Подхватив третью болванку, я уже начал было поворачиваться в сторону горна, когда мой, уже тренированный на ошибки глаз, заметил странное несоответствие в цвете первой, уже остывшей подковы.

- Блин, - я тихо выругался, беря в руку теплую подкову и разглядывая ее на свет, лившийся из открытой двери кузни. Подкова была черной, как будто ее горячей опустили в масло.

- Что за хрень такая? - я вертел подкову в руках, недоуменно разглядывая ей со всех сторон, но ничего не менялось, железяка свой цвет менять не собиралась.

"Начать третью, или подождать, пока и вторая остынет?", - подумал я и решил, что лучше немного потерять время, чем потом переделывать сразу три подковы.

Чем больше длилось ожидание, тем более хмурым становилось мое лицо, подкова по мере остывания все чернела и чернела.

- Может быть, железо какое-то необычное? - произнес я вслух. - Примеси там какие редкие в нем оказались? - но тут же сам себе ответил: - Тогда бы и температура нагрева была другой, и переход цветов накаливания отличался, а тут ведет себя, как обычно.

- Ладно, допустим, металл с неизвестными мне примесями. Чем гадать, лучше возьму другое железо и скую оставшийся урок из него, - ничего не придумав, решил я, и, разворошив кучу железного хлама, добыл из него кусок железа, выбрав совсем отличающееся по структуре от тех образцов, которые брал до того.

Быстро отковав подкову, я с трепетом уставился на нее, ожидая, пока она остынет.

- Меня прокляли, - пробормотал я, в прострации усевшись на мешок с углем, поскольку остывшая подкова, изготовленная из совсем другого по кондиции железа, чем первые две, также весело отливала чернотой.

С упорством человека, твердо уверенного в том, что он делает, я выбрал из кучи самое науглероженное железо и, потратив вдвое больше времени на самую тщательную проковку, положил ее остывать.

- Приплыл, - не понимая, что происходит, я уставился на металл, который нахально менял свой цвет на угольно-черный.

- Ну что, Макс, закончил? - раздался голос Тарака, и мастер вошел в кузню. - Ты сделал только три подковы? - удивился он, мельком бросив на них взгляд, - я тебя прямо не узнаю, жизнь в столице тебя настолько изнежила?

- Они получаются черными, - тупо ответил я, показывая на подковы пальцем. - Я их и так, и сяк, а они цвет меняют, получаются черными.

Тарак удивленно воззрился на меня, но, поняв, что я не прикалываюсь, подошел к наковальне и взял подкову в руки. Затем цапнул вторую, а потом третью. Рассматривал он их долго, даже лизнул одну, а когда он обернулся ко мне лицом, я его не узнал. Волосы мастера стояли дыбом, глаза стали величиной с кулак, дышал он быстро и прерывисто.

- Стой тут, никуда не уходи, - быстро сказал он приказным тоном и выбежал из кузни. Я удивленно проводил его взглядом, невиданное дело, чтобы всегда степенно и с достоинством передвигающийся мастер бегал, как подмастерье. Поскольку я и не думал ослушаться его приказа, чтобы не навлечь на себя последствий, то решил сделать последнюю попытку и отковал топор для рубки деревьев. Процесс изготовления топора, по сравнению с ковкой подков, был значительно более сложным, поэтому работать пришлось с несколькими нагревами, кроме того, топор следовало закалить и отпустить. Закалка и нагрев до цветов побежалости прошли, как обычно, и я с трепетом стал дожидаться, когда топор остынет.

- Мда-а-а, - протянул я, уставившись на черный металл. Из задумчивости меня вывел топот множества ног, приближавшийся к кузне, я удивился и, прихватив с собой упрямую железяку, вышел на улицу. Меня в этом мире уже мало что могло поразить, но вид множества гномов, галопом мчащихся к кузне, да еще и во главе со старейшинами, просто парализовал. Бегающие старейшины - это зрелище еще более невероятное, чем торопящийся мастер Тарак, сказать, что я был ошеломлен - значит не сказать ничего.

Буквально через несколько секунд я оказался окружен десятками гномов, которые как-то странно смотрели на меня, и, особенно, на обух топора, который я держал в руках. Я едва удержался от желания по-детски спрятать его за спину.

- Чего случилось? - я немного взял себя в руки и ворчливо обратился к по-прежнему взъерошенному мастеру Тараку.

- Э-э-э… - начал он и замолчал, оглядываясь на старейшин.

- Что тут происходит? - раздался голос Дарина, который протискивался сквозь толпу.

- Тут это… чудо… Дарин, - Тарак снова обрел голос и протянул ему мои злосчастные подковы.

Дарин подцепил протезом одну из них и поднял на уровень глаз. Разглядывал он ее не долго.

- Нечто подобное я и ожидал, когда впервые его увидел, - спокойно произнес он, поймав множество недоуменных взоров. Его слова были понятны только нескольким.

- Но все равно, удивительно получить подтверждение своим едва уловимым чувствам, - он посмотрел на Тарка, - просто удивительно.

- Ну, так, а я что говорю? Чудо случилось, вот… - Тарак опять вытаращил глаза на мой топор.

Я не удержался, спрятал таки его за спину и грозно вопросил:

- Так, есть тут кто, более-менее адекватный, чтобы объяснить мне, что за балаган тут творится?

- Понимаете ли, тан Максимильян, - Дарин, покосившись на старейшин, которые все как воды в рот набрали, все же заговорил, тщательно подбирая слова. - Черный металл, без каких-либо дополнительных на него воздействий, может выйти только из-под молота мастера клинков.

- Да ну, фигня какая, - я пожал плечами, стараясь не обращать внимание на сверлящие меня взгляды десятков гномов и людей, из любопытства начавших присоединяться к собравшейся толпе. - Может, примеси какие, или окислился на воздухе почему-то, или еще что…

- Металл весь черен, а не только его поверхность, - ответил мне Дарин.

- Ну ладно, хорошо. Пусть даже я тот самый мастер клинков, зачем делать такие глаза и привлекать к этому событию столько народа? - моему терпению подходил конец.

- Видишь ли, Максимильян, - Дарин от волнения стал называть меня без титула, - я промолчу о том, что за всю историю нашего народа таких мастеров было всего шесть и все они оставляли после себя не совсем обычное оружие, не стану говорить, что их оружие вошло не только в наши легенды, но и в легенды других народов. Просто скажу, что видеть человека, который является мастером клинков - это чудо.

- Прям такой уж и простой, - проворчал я, все еще не совсем понимая, из-за чего разгорелся весь этот сыр-бор.

- И что будем делать, Дарин? - спросил Дорн.

- Срочно посылать гонца Торгидору, что же еще, - ответил тот. - Ты думаешь, он упустит шанс заново отковать Каладборг?

- Я думаю, что уже через трое суток сюда явится королевская гвардия, - задумчиво произнес Дорн.

- Какой-такой Каладборг, какая гвардия, что вы несете? Вы что, специально решили меня разозлить? - я перешел на крик.

- Боюсь, тан, что вас ждет новое путешествие, теперь уже в нашу столицу, - подошедший Атор взял из протеза Дарина подкову.

- Не, ну это уже наглость! - я едва не задохнулся, меня опять собирались куда-то впрячь, при этом не интересуясь моим мнением. - А я вам заявляю, что никуда никаких гонцов мы посылать не будем, и никто ничего не узнает.

Дарин скептически оглядел толпу из более чем сотни гномов, которые сбежались к нам.

- Боюсь, тан, у вас действительно нет выбора. Вы ведь не только гражданин Шамора, но и вассал нашего короля, и будет лучше, если вы сами уведомите его величество о произошедшем, чем ему об этом доложит кто-то другой, - Дарин показал мне глазами на окружающую толпу, намекая, что среди толпы легко может быть соглядатай.

Я нахмурился, Дарин был прав, после принятия титула тана у меня появился двойной вассалитет, и просто так отказаться от этого невозможно. Но все же я предпринял еще одну попытку переубедить окружающих.

- Я вообще не вижу в случившемся ничего особенного. Узнает король - хорошо, нет - еще лучше, так что предлагаю всем просто разойтись и забыть об этом маленьком недоразумении.

- Тан, ничего не выйдет, - произнес Дорн, качая головой. - Вы теперь наше национальное достояние, а то, что вы являетесь таким же подданным нашего короля, как и мы, только облегчает ваш и наш выбор.

- Вы хотите сказать, что если бы я был посторонним, то меня просто скрутили бы и силком привезли в столицу? - я презрительно хмыкнул.

- Как только Торгидор узнает, что Каладборг можно отковать заново, дело может дойти и до этого, хирд гвардейцев до сих пор не знал поражений, - спокойно ответил мне Дорн.

- Да и вообще, Торгидор может пригрозить, что отменит ваше соглашение с ним, насчет земли, - тихо сказал Дарин.

Я, наконец, понял всю серьезность положения. Похоже, никакого выбора у меня действительно нет.

- Так что за Каладборг этот? - спросил я, практически смирившись с тем, что попал из огня да в полымя.

- Каладборг - это меч, выкованный последним мастером клинков и принадлежавший роду Торгидора, - ответил Тарак. - Он был сломан в битве с демоном. Этот меч - символ королевской власти, он способен одним взмахом срезать верхушки трех скал.

"Ну да, конечно, - тут же хмыкнул я про себя, - вранье чистой воды. Ладно, все равно придется смириться и посмотреть, что из этого выйдет. Раз король так дорожит этим мечом, то я слуплю с него большую цену за свою работу. Да и вообще, надо учесть и то, что меня принуждают к отлучке из дома, и то, что работать, похоже, придется внизу. Еще поглядим, кто первый пожалеет о таком повороте событий".

- Ладно, ничего не поделаешь, шлите гонца к его величеству, - обратился я к старейшинам. - Только не приукрашивайте ничего, одни голые факты, тем более, что ваши выводы пока еще ничем не подтверждены.

- Конечно, тан, - Дарин с укоризной посмотрел на меня, словно обвиняя в том, что я мог так плохо о нем подумать. - Я перед отправкой обязательно покажу вам послание.

- Все за работу, - Дорн повернулся и таким спокойным, но твердым голосом отдал приказание, что не только гномов, но даже и людей как ветром сдуло.

"Хоть за здешние дела можно будет не волноваться, - улыбнулся я, видя, с какой скоростью все выполнили указание старосты. - Главное, чтобы сам Совет не отошел в мое отсутствие от "генеральной линии партии".

"Что-то мне расхотелось в кузнице работать", - решил я и обратился к мастеру Тараку.

- Простите, мастер, что-то руки опускаются у меня.

- Да-да, разумеется, - рассеянно ответил он, мотая головой. - Даю тебе день отдыха, приди в себя.

- Дарин, пошли со мной, хотя бы расскажешь что-нибудь об этих мастерах, - попросил я гнома.

- Конечно, Макс, - кивнул он и зашагал рядом.

- Ну и? - я сел за стол, пододвинув к себе тарелку с тонко нарезанным беконом. "Чайку бы сейчас, - вздохнул я, - да с сахарком". К сожалению, ни того, ни другого тут не было, равно как не было и шоколада.

- Никто толком не знает, - начал гном, - как это выходит, что бывшие вчера самыми обыкновенными гномы вдруг начинают ковать черный металл.

- Со мной-то ничего… - начал я и осекся. - Погоди! Это что же выходит, инициализация, проведенная Загиялом, и то видение меча, не были сном или глюками?

- Выходит, что так, - подтверждающе кивнул Дарин. - До этого ведь никаких странностей при работе с металлом у тебя не было?

Я отрицательно помотал головой.

- Ну вот, обычно все так и происходит, - продолжил он. - Вчера еще рядовой кузнец вдруг становится Мастером клинков.

- Так что в них особенного-то, в поковках этих, кроме того, что металл черный? - спросил я, - и почему кузнецы зовутся мастерами именно клинков?

- Когда мастер входит в силу, оружие, им изготовленное, становится не просто куском металла, оно приобретает нечто более, словно берет часть души своего создателя, - я впервые видел, чтобы Дарин так вдохновенно о чем-то рассказывал. - У такого оружия есть свои, уникальные свойства, которых нет ни у какого другого. У нас каждый ребенок мечтает вырасти и когда-нибудь обрести силу Мастера клинков.

- Не совсем понял, что значит "войдет в силу"? - озадаченно спросил я.

- Вообще-то положено гнома, ставшего мастером клинков, в течение десяти лет обучать основам оружейного дела, а затем запереть в специальном зале, глубоко внизу, там, где течет кровь земли. Он не может ни с кем видеться, ему только спускают туда на веревке еду, питье, необходимые материалы и инструменты. И там, в полном одиночестве, имея кузню и гору металла, он в течение пятидесяти лет познает себя, свою силу и искусство, а познав, кует Оружие.

- Сколько, сколько лет? - мне показалось, что я ослышался.

- Вообще-то пятьдесят, - Дарин насмешливо фыркнул. - Никто же не предполагал, что и человек может стать мастером клинков.

- Я столько не проживу, - ужаснулся я. - Да и желания у меня такого нет, столько лет в одиночестве стучать молотком.

- Думаю, такие вопросы тебе лучше задать Торгидору, - Дарин быстро съехал со сколькой темы.

- А зачем нужно запирать мастеров? - задал я следующий мучавший меня вопрос.

- Иногда выкованное оружие оказывается опасным не только для своего создателя, но и для всех окружающих, - нахмурился гном. - Было несколько случаев, когда выкованное оружие выходило из-под контроля, и было множество жертв.

- Как оружие может убивать, если, например, лежит на полу? - недоверчиво хмыкнул я.

- Обычное оружие - не может, - улыбнулся Дарин, - а вот выкованное Мастером клинков - еще как.

- Что-то сомнительно мне это, - я по-прежнему ему не верил.

- Есть и говорящее оружие, - еще шире улыбнулся Дарин.

- Вот это точно хрень полная, прости, конечно, - я откровенно рассмеялся. - Как может кусок железяки разговаривать?

- Ничего, прибудем в столицу, я свожу тебя в Зал славы, - гном хитро усмехнулся. - Увидишь, убедишься, перестанешь мне свое недоверие высказывать.

- А что там? - я заинтересовался его словами.

- Приедем - увидишь, - ехидно посмеивался гном.

- Ладно, посмотрим, - не стал я к нему приставать. - Но ты так и не ответил, почему они называются именно Мастерами клинков, они что, только мечи куют?

- Нет, конечно, делают и молоты, и секиры, и много чего еще, - ответил он. - Просто как-то так получается, что почему-то мастера чаще всего куют именно мечи, поэтому их так и прозвали.

- А сколько его вообще, этого оружия? - продолжил я.

- Всего осталось одиннадцать штук, если не считать поломанный Каладборг.

- А когда и где его сломали?

- Один из предков Торгидора поссорился с магами, и те прислали демона, чтобы его наказать. Демона он убил, но вот меч развалился на три части.

- То есть оружие не такое уж и хорошее? - с легким чувством иронии спросил я.

- Демоны - они, знаешь ли, разные бывают, - рассердился Дарин. - И вообще, ничего тебе не буду больше рассказывать. Не веришь мне - вот и сиди, ничего не зная. Сам все увидишь, по прибытию в столицу.

Я понял, что своими придирками достал его и теперь, пока он не успокоится, не получу ни капли информации. Я еще попытался было его поуговаривать, но сердитый гном после парочки озвученных вопросов просто развернулся и ушел.

"Блин, язык мой - враг мой, - понял я, оставшись один. - И чего выпендривался? Молчал бы да слушал, пока он рассказ свой не закончил, а потом уже прикалывался". Поскольку я остался один, то решил пойти поговорить с Коселом о том, как он собирается воплощать мои идеи в жизнь.

Дорн оказался неправ, хирд королевской гвардии прибыл к нам не через трое, а через двое суток, и возглавлял его сам Торгидор. Меня поднял с кровати по тревоге посыльный, когда стража у ворот тоннеля только заметила лодки и штандарт гвардии, поэтому к прибытию короля я уже был полностью в форме.

Короля встречали все, гномы и люди, несмотря на ранее утро, выстроились от ворот до поселка в ожидании его появления. Я стоял впереди всех, чуть позади меня с ноги на ногу переминались старосты. Во время прошлого визита Торгидора они ему представлены не были, теперь же я собирался исправить это упущение.

Гвардейцев я увидел издалека, да и не заметить такую массу железа было просто невозможно. Выстроенные в ровные шеренги, они двигались мерным, но очень быстрым шагом, так что то расстояние, которое я обычно одолевал за час, хирд преодолел всего за полчаса с небольшим. И это при том, что я-то ходил налегке, а они были закованы в стальную броню.

Как только отряд приблизился настолько, чтобы можно было рассмотреть отдельных воинов, я узнал короля, бодро маршировавшего впереди колонны. Пока я думал, двинуться ли мне навстречу или все же подождать тут, в окружении всех своих людей и гномов, отряд оказался недалеко от входа в поселок. Я еще раз поразился тому, насколько быстро могут шагать эти вроде бы коротконогие подземные жители.

- Доброе утро, ваше величество, рад видеть вас в добром здравии, - я опустился перед Торгидором на колено и склонил голову.

- Доброе, тан, я просто уверен, что доброе, - король был в отличном настроении, судя по голосу. - Можешь встать. В свете последних событий нам теперь придется строить наши отношения заново.