"Мария Симонова. Воины Тьмы ("Абсолютное оружие") " - читать интересную книгу автора

пролетели мимо второй. Они почти не отличались друг от друга - те же леса,
реки, горы. Тот же дымок. А над второй - даже два. Ксенли начал пересекать
шар по диаметру, направляясь к третьей планете. "Ищи на третьей планете".
Эх, жаль, нет Голландца, некому подсказать - откуда это у меня всплыло.
Дракон летел свободно, в окружающем пространстве действительно не
возникало и намека на силовые поля или что-то в этом роде, что-должно было
бы удерживать в равновесии этот противоречащий всем законам физики мир.
Только в самом центре шара висел, слабо светясь, крупный изумрудный
кристалл. Наш путь пролегал как раз через центр, и дракон сделал небольшой
крюк, аккуратно обогнув этот пуп всего здешнего круговращения.
Полет между тремя мирами - это, я вам скажу, аттракцион! Что там твои
американские горки, которые я, по правде говоря, видел только по ящику.
Маленьким золотым корабликом мы скользили между трех гигантских космических
островов. Куда ни глянь - кругом земля! Аж дух захватывает. Не поймешь - не
то ты на нее падаешь, не то она на тебя сейчас обрушится всей своей
непомерной тяжестью.
Голова закружилась, я непроизвольно попытался ухватиться за золотую
броню - пальцы мои заскользили, - в конце концов я стал глядеть только
вперед, на приближающуюся землю, где сейчас царил ясный день. Если не
считать небольшого краешка внизу, куда упала полукруглая тень от одного из
соседей.
Этот остров отличался от двух других: только треть его была занята
лесом, посреди которого, словно сапфир в изумрудной оправе, сверкало
небольшое озеро. Остальные две трети представляли собой песчаную пустыню
вперемежку со скалами.
Остров, разрастаясь, быстро надвигался на нас, создавая уже полную
иллюзию стремительного падения. Появилось сильное желание зажмуриться. Я
покосился на спутников. Крейзел и Сфит воспринимали происходящее спокойно, с
равнодушием профессионалов. Само собой - Бог знает, в каких мирах и при
каких обстоятельствах им уже приходилось совершать посадки. При таких
невозмутимых соседях и мне жмуриться было как-то не к лицу. Я и не стал,
Наше падение все не замедлялось, а, наоборот, словно бы ускорялось, и я
совсем уже было подумал, что дракон решил таким образом свести счеты с
жизнью - если не со своей, то с нашими-то уж точно, но, почти вплотную
приблизившись к земле, он заложил крутой вираж и лихо припланетился на краю
пустыни, неподалеку от леса. При этом мы не скатились с него кувырком, как
можно было бы ожидать, а остались сидеть, где сидели. То ли дракон обладал
каким-то собственным магнетизмом, то ли это сработала наша ССЗ, что, в
общем-то, было сейчас без разницы.
Крейзел и Сфит сразу стали подниматься на ноги, и я последовал их
примеру, стараясь преодолеть еще не отпустившее головокружение. Но, когда мы
все втроем встали, я перестал комплексовать по этому поводу, потому что и
этих двух невозмутимых авиаторов покачивало тоже. Так, пошатываясь, мы
переместились с загривка ближе к шее и скатились по очереди вниз, на песок,
как с горки, по покатой выемке между шеей и плечом ксенли.
Я скатывался последним, когда Сфит и Крейзел уже стояли внизу и
отряхивались от песка, и вдруг услышал знакомый мягкий голос.
"Ты часто думаешь о своей девочке, Стас. Скайны могут..." - тут я
скатился на песок. Поднявшись, я не стал опять подходить к дракону - не
очень-то я люблю, когда мне лезут в душу. А окончание этой фразы я понял и