"Константин Михайлович Симонов. Пехотинцы (про войну)" - читать интересную книгу автора

ударили залпом. Впереди взметнулась взлетевшая с бруствера окопов земля, и
в ту же секунду Савельев услышал свисток командира роты. Скинув с плеч
вещевой мешок (он подумал, что придет за ним потом, когда они возьмут
окопы), Савельев вскочил и на бегу дал очередь из автомата. Он оступился в
незаметную ямку, ударился оземь, вскочил и снова побежал. В эти минуты у
него было только одно желание: поскорее добежать до немецкого окопа и
спрыгнуть в него. Он не думал о том, чем его встретит немец. Он знал, что
если он спрыгнет в окоп, то самое страшное будет позади, хотя бы там
сидело сколько хочешь немцев. А самое страшное - вот эти оставшиеся метры,
когда нужно бежать открытой грудью вперед и уже нечем прикрыться.
Когда он оступился, упал и снова поднялся, товарищи слева и справа
обогнали его, и поэтому, вскочив на бруствер и нырнув вниз, он увидел там
лежавшего ничком уже убитого немца, а впереди себя - мокрую от дождя
гимнастерку бойца, бежавшего дальше по ходу сообщения. Он побежал было
вслед за бойцом, но потом свернул по окопу налево и с маху наткнулся на
немца, который выскочил навстречу ему. Они столкнулись в узком окопе, и
Савельев, державший перед собой автомат, не выстрелил, а ткнул немца в
грудь автоматом, и тот упал. Савельев потерял равновесие и тоже упал на
колено. Поднялся он с трудом, опираясь рукой о скользкую, мокрую стенку
окопа. В это время оттуда же, откуда выскочил немец, появился старшина
Егорычев, который, должно быть, гнался за этим немцем. У Егорычева было
бледное лицо и злые, сверкающие глаза.
- Убитый? - спросил он, столкнувшись с Савельевым и кивнув на лежавшего.
Но немец, словно опровергая слова Егорычева, что-то забормотал и стал
подниматься со дна окопа. Это ему никак не удавалось, потому что окоп был
скользкий, а руки у немца были подняты кверху.
- Вставай! Вставай, ты! Хенде нихт,- сказал Савельев немцу, желая
объяснить, что тот может опустить руки.
Но немец опустить руки боялся и все пытался встать. Тогда Егорычев поднял
его за шиворот одной рукой и поставил в окопе между собой и Савельевым.
- Отведи его к старшему лейтенанту,- сказал Егорычев,- а я пойду,- и
скрылся за поворотом окопа.
С трудом разминувшись с немцем в окопе и подталкивая его, Савельев повел
пленного впереди себя. Они прошли окоп, где лежал, раскинувшись, тот
мертвый немец, которого, вскочив в окоп, увидел Савельев, потом повернули
в ход сообщения, и глазам Савельева открылись результаты действия "катюш".
Все и в самом ходе сообщения, и по краям его было сожжено и засыпано серым
пеплом; поодаль друг от друга были разметаны в траншее и наверху трупы
немцев. Один лежал, свесив в траншею голову и руки.
"Наверное, хотел спрыгнуть, да не успел",- подумал Савельев.
Штаб роты Савельев нашел возле полуразбитой немецкой землянки, вырытой тут
же, рядом с окопами. Как и все здесь, она была сделана наспех: должно
быть, немцы вырыли ее только за вчерашний день. Во всяком случае, это
ничем не напоминало прежние прочные немецкие блиндажи и аккуратные окопы,
которые Савельев видел в первый день наступления, когда была прорвана
главная линия немецкой обороны. "Не поспевают",- с удовольствием подумал
он. И, повернувшись к командиру роты, сказал:
- Товарищ старший лейтенант, старшина Егорычев приказал пленного доставить.
- Хорошо, доставляйте,- сказал Савин.
В проходе землянки стояли еще трое пленных немцев, которых охранял