"Жорж Сименон. Суд присяжных" - читать интересную книгу автора

потом вернулась и с грозным видом накинулась на Луизу, даже не
поздоровавшись с Малышом Луи:
- Я тебе что говорила?
- Но ведь я написала ему, чтобы не приезжал.
- Что это значит? - возмутился Малыш Луи, вставая. - Выходит, я больше
не имею права навестить жену?
Хозяйка пробормотала сквозь зубы несколько слов.
Малыш Луи схватил ее за плечи:
- Повтори! А ну-ка посмей повторить!
- И посмею! Я сказала, что еще неизвестно, твоя ли это жена.
- Как это так?
- По крайней мере, поместил ее сюда Жэн. Пусти, Малыш, я не хочу шума!
Со мной у тебя номер не пройдет. Через несколько минут начнут собираться
клиенты, и мне очень хочется, чтобы ты отсюда выкатился.
- Что она сказала? - прошипел Малыш Луи минутой позже, наклоняясь к
лицу Луизы.
- Не знаю.
- Лжешь! Она говорила про Жэна. Это правда?
- Да, ведь я жила с Жэном, до того как...
- А теперь?
До него дошло. Жэн заявлял свои прежние права на Луизу. Впрочем, Жэн
никогда не принимал Малыша Луи всерьез и в насмешку называл его "артистом".
- Одевайся! - приказал Малыш Луи. - И живо забирай отсюда свои
манатки!
- Но...
- Послушай! Я терпелив, но в меру. Если через пять минут тебя не будет
на улице, я вернусь, и тогда ты пожалеешь! Поняла?
Он вышел из дворика, не удостоив взглядом лежащих в шезлонгах женщин,
быстро прошагал метров сто, остановился напротив какого-то дома и стал
ждать.
Малыш Луи не посмотрел на часы - и поступил правильно. Только минут
через пятнадцать открылась маленькая дверь и крадучись вышла встревоженная
Луиза в коричневом шерстяном костюме, с фибровым чемоданчиком в руке.
Она шла рядом с ним, еле поспевая и тревожно оглядываясь через каждые
десять шагов, потом взяла его под руку и с горечью сказала:
- Мне кажется, ты делаешь глупости.
В автобусе они ехали молча. В Ницце вышли на площади у "Калифорнии", и
Малыш Луи, по-прежнему не говоря ни слова, выбрал захудалую трехэтажную
гостиницу и снял номер на неделю.
В комнате не было умывальника. На кровати лежало дешевое грубое
покрывало. На треножнике из бамбука стоял умывальный таз.
- Я знаю, что делаю, - вдруг прервал молчание Малыш Луи. - И не Жэну,
как он ни хитер, меня учить.
В окно вливалась тихая прохладная ночь. С улицы доносился шум
проезжавших машин.
- Должен сказать тебе, мне всегда претило, что ты находишься в таком
заведении.
Видно, несколько часов, проведенных в автобусе, его разморили. По
крайней мере, он был внимателен, даже нежен.
- Ну что ж ты стоишь! Будь как дома. Или не довольна, что я тебя