"Жорж Сименон. Суд присяжных" - читать интересную книгу автора

пошел дальше, по направлению к улице Рампар.
Было два часа дня. Улица, мощенная крупным булыжником, тянулась в
гору. Нещадно палило солнце, и Малыш Луи, который не выносил пота, через
каждые несколько шагов останавливался. Прохожие теперь попадались все реже,
и он уже не старался согнать с лица суровое, недоверчивое, быть может, даже
тревожное выражение.
Прежде всего, почему Луиза целую неделю не отвечала на его письмо?
Кроме того, почему в газете "Пти Марсейе" не появилось условленного
объявления: "Продаются красивые голуби. Обращаться..."?
Потеряв терпение, он однажды утром позвонил Луизе: в это время она
спит и ее можно застать дома. Ему пришлось долго ждать, наконец она сняла
трубку, и он с трудом узнал ее голос:
- Это ты?.. Какой ты неосторожный! Я тебе напишу.
Больше она ничего не сказала, но через несколько дней он получил от
нее письмо:

"Приходил Жэн и, кажется, был недоволен. Он велел сказать, чтобы ты
сидел и не рыпался, пока не позовут.
Приезжать сюда не нужно".

На улице Рампар вообще не было прохожих. В тени мастерской с синими
стеклами что-то строгал столяр.
Наконец Малыш Луи подошел к большому дому на углу, ставни в доме были
закрыты.
Город здесь уже кончался. Палисадники были окружены старыми каменными
стенками, а метрах в двухстах уже начинались поля.
Малыш Луи увидел трех женщин, лежащих в шезлонгах. Четвертая сидела на
пороге. Был час отдыха, сиеста.
Из-под их пестрых пеньюаров выглядывали голые ляжки и кружевные
сорочки - профессиональная примета. Чуть дальше на тротуаре играли дети.
Четыре женщины разом оглядели Малыша Луи; та, что сидела на пороге,
вскочила и сказала:
- Ты что, разве не получил от меня письма?
Он пожал плечами, не вынимая рук из карманов и сигареты изо рта, не
поздоровался, хотя был знаком со всеми присутствующими, и приказал:
- Пошли!
Он увлек ее в полутемную залу, где возвышалось огромное механическое
пианино и где играла в куклы шестилетняя девочка, дочь хозяйки.
- Сядь!
- Да что с тобой? - Луиза прикрыла бледно-голубую рубашку полами
пеньюара.
Это была брюнетка с очень светлой, тонкой и гладкой кожей, покрытой
легким пушком. Она села за столик, а Малыш Луи поместился напротив нее.
- Я же тебе писала, чтобы ты не приезжая.
- Писала.
Он не улыбался и даже не пробовал пустить в ход свое обаяние.
Напротив, глядел на Луизу сурово и упорно молчал, дожидаясь, чтобы она
смутилась.
Так и вышло. Она попыталась улыбнуться и снова спросила:
- Да что с тобой?