"Жорж Сименон. Помолвка мсье Гира" - читать интересную книгу автора

время радость совершенно преобразила мсье Гира. Держа зонтик высоко над
головой, он брел без всякой цели, не опасаясь, что его забрызгают или что
он куда-нибудь опоздает. Останавливался у витрин. Купил в кондитерской
шоколадных конфет и время от времени вынимал по одной из пакета,
спрятанного в карман, ж медленно посасывал ее.
Казалось, перед ним внезапно распахнулись врата времени и
пространства. Ему нечего было делать. Ему никуда не надо было идти.
И восхитительнее всего было то, что этот отпуск был ограничен. В пять
часов утра, а точнее - в 5 часов 40 минут - этому придет конец. Он будет
сидеть в купе железнодорожного вагона напротив женщины. Он наклонится,
чтобы поговорить с ней, скажет служащему вагона-ресторана, предлагающему
обеденные талончики: "Два!"
Два! Он шел вприпрыжку. Он задевал своим зонтом другие зонты. Он
расхаживал по улицам, куда ему прежде и в голову не приходило забредать,
зато теперь впереди была целая жизнь, все дни, все часы целой жизни.
Вот уже ему оставалось только одиннадцать, нет, только десять часов!
Париж зажигал огни, и на одном из больших бульваров его привлекла витрина
ювелирного магазина. Ярко освещенные кольца тысячами лежали на этой
витрине, но мсье Гиру пришла вдруг на память улица Фран-Буржуа, где
драгоценности стоят дешевле, потому что попадают в магазин чаще всего из
ломбарда.
Он не сел ни в автобус, ни в трамвай. Куда приятнее было шагать среди
ослепительного сияния всевозможных витрин, а потом по более темным улицам,
где блестели только плиты тротуара.
Там, где он родился, уже не было портновской мастерской, на ее месте
находился магазин граммофонов. А все-таки окна во втором этаже - где
потолок был таким низким, что едва можно было выпрямиться там во весь
рост, - окна эти остались точь-в-точь такими, как прежде, даже занавески,
казалось, были все те же. Почему бы и нет? Кто стал бы их менять?
Инспектор тащился позади, не чувствуя под собой ног, как в кошмаре, а
мсье Гир вошел в ювелирный магазин и четверть часа разглядывал и перебирал
кольца. Наконец купил кольцо с бирюзой, которое ему уступили подешевле,
потому что камень был неровным. Из освещенного магазина он видел
несчастный нос, несчастную бороду инспектора, расплывшиеся за стеклом.
Хозяин, худощавый и юркий, внимательно рассматривал мсье Гира, а когда тот
расплатился, спросил:
- Вы не сын ли Гировича?
- Да! - порывисто ответил он.
Ювелир задвинул ящик кассы и просто произнес:
- Ага!
И мсье Гир, шагая по улицам, все слышал это "ага!". Это "ага!" мешало
ему, тяготило. Зачем тому было говорить "ага!"? Обернувшись, он опять
увидел задыхающегося инспектора, но теперь это его уже не забавляло.
Напротив! Охваченный ненавистью к нему, он шел теперь по самому краю
тротуара, прислушиваясь к шуму автобусов, подходивших сзади.
Номер удался ему на площади Республики! Машины образовали пробку и
никак не могли разъехаться, регулировщик свистел, такси пронзительно
гудели. И в тот самый миг, когда каким-то чудом этот клубок стал
распутываться, мсье Гир вскочил на площадку автобуса, а сгрудившиеся такси
помешали инспектору догнать его.