"Жорж Сименон. Сын" - читать интересную книгу автора

назовешь счастливой парой. Нельзя сказать, что мы несчастливы друг с
другом, но отношения наши совсем не таковы, какими им следовало быть...
Мы при тебе редко ссорились, теперь же и вовсе не ссоримся, просто
стараемся поменьше бывать вместе. Мы об этом не договаривались, это вышло
как-то само собой, постепенно и, по-моему, началось через несколько
недель, а может быть, и месяцев после нашей свадьбы, так что мы,
собственно, никогда не служили тебе примером истинного супружества.
Я ни в чем не обвиняю твою маму. Виноват только я, потому что ошибся,
ошибся и в отношении себя, и в отношении ее.
Пришло ли время рассказать тебе об этом? Не слишком ли рано
переношусь я так далеко назад?
Эти страницы не претендуют на связное изложение событий - прежде
всего, я на это не способен и потом боюсь, как бы рассказ мой не получился
слишком сухим, а тогда уж он наверняка не достигнет своей цели.
Я начал с твоего дедушки, потому что именно на его похоронах пришла
мне мысль рассказать или написать тебе обо всем. И еще потому, что он -
краеугольный камень того шаткого здания, каким является наша семья.
Наконец, ведь это он - главное действующее лицо трагедии, разыгравшейся в
Ла-Рошели.
С твоей мамой, которую в 1928 году я еще не знал, я познакомился
позднее, в тридцать девятом, когда трагедия была завершена и судьбы наши
определились.
Мы с ней уже не были неопытными юнцами - и мне и ей минуло тридцать,
и у каждого было свое прошлое. Она честно рассказала мне о своем прошлом,
я тоже не скрыл от нее того, что произошло в Ла-Рошели.
Если бы я не писал, а говорил, если бы я не был почти уверен, что эти
страницы попадут к тебе лишь через много лет, я кое о чем умолчал бы.
Впрочем, я убежден, что поступил бы не правильно. Но зато в соответствии с
общепринятыми условностями, согласно которым мать в глазах детей должна
быть не живой женщиной, а каким-то непогрешимым существом Ты ведь не
станешь меньше любить ее оттого, что о ней узнаешь. Один я рискую,
рассказывая тебе о себе всю правду.
В общем-то, пустячный случай, но из-за него я вынужден вновь прервать
свои воспоминания... Хочу сразу же написать о нем, потому что случай этот
имеет непосредственное отношение к твоей маме - и к тебе, попытавшемуся
вступить с ней в единоборство. Забавное совпадение, не правда ли? Ведь о
маме я писал и в прошлый раз, в пятницу, перед сном. Вчера была суббота,
мы с ней ходили в театр, вдвоем, потому что ты так редко изъявляешь теперь
желание ходить с нами куда-нибудь, что мы перестали тебя звать. Ты
отправился к товарищам на какой-то "сюрбум" - слово это возмущает твою
маму, хотя оно такое же нелепое и такое же французское, как слово "party"
"Вечеринка (англ.)", которое нынче в ходу у взрослых.
Сегодня воскресенье, погода с утра чудесная, и хотя на дворе ноябрь,
холодный воздух свеж и солнце яркое, как в январе. К полудню стало
пригревать, и м-ль Огюстина на несколько минут выставила за окно герань,
словно вывела на солнышко выздоравливающего.
Твоя мама по воскресеньям всегда более нервна, чем в остальные дни,
потому что по воскресеньям не вся прислуга на месте и ей волей-неволей
приходится умерять свою активность, оставаясь утром дома. Г-жа Жюль,
которая ведет наше хозяйство, в эти дни свободна, а Эмили, хоть и не верит