"Жорж Сименон. Лунный удар" - читать интересную книгу автора

что говорит бестактно, но было поздно.
- Вы знаете, что нашли гильзу?
- А-а!
- Гильзу от пули, убившей Тома.
- Я поняла.
- Кажется, это не произвело на вас большого впечатления?
Она повернулась к нему спиной, занялась бутылками.
- Какое впечатление, по-вашему, это должно было на меня произвести?
Они перебрасывались репликами через пустой зал, разрезанный на полосы
света и тени, насыщенный влагой. И снова Тимаром овладело желание близости
с Аделью, внезапное желание, унизительное для него.
- Вам надо быть осторожней.
Он не хотел угрожать. Но был не прочь немного припугнуть ее.
- Эмиль!
Тот сейчас же прибежал.
- Поставь на столы графины с вином.
С этой минуты бой шнырял между ними по залу.
Он появлялся то перед одним столиком, то перед другим, с незамытым
пятном на белом костюме.
Пришли лесорубы, за ними - Маритен, счетовод нотариуса,
англичанин-коммивояжер. Создалась обычная обеденная атмосфера, но с
перешептыванием и заглушенным смехом по поводу событий ночи.
Однако самое осунувшееся лицо и самые усталые глаза были у Тимара.
Вечером он до последней минуты оставался в своем углу, делая вид, что
читает. Первым удалился Маритен, лесорубы до десяти часов резались в карты,
потом ушли тяжелой походкой. Бой запер двери и жалюзи, погасил часть ламп,
и за все это время Тимар не сказал Адели ни слова, даже не взглянул на нее.
Она сидела за стойкой и запирала на ключ выдвижные ящики. Читала ли
она его мысли? Поглядывала ли на него? Следила ли время от времени в
течение вечера за ним?
Он слышал, как бой объявил:
- Готово, мадам.
- Хорошо, иди спать.
Она зажгла свечу, так как движок, питавший отель электрическим током,
уже не работал.
Тимар нерешительно поднялся, подошел к стойке Когда он был уже близко,
Адель со свечой в руке направилась к лестнице.
- Вы идете?
- В какую комнату мне идти?
- Ну.., в прежнюю.
Ту, что он занимал в первые дни, ту, куда она однажды утром пришла к
нему и откуда его выселили только затем, чтобы поставить гроб!
Она предлагала ему подсвечник. Тимар отлично понимал, что стоит ему
взять его, все будет кончено: она уйдет к себе. Волей-неволей ему придется
лечь спать.
И он оставался на месте, неловкий, колеблющийся.
- Адель!
Ему трудно было продолжать. Он сам не знал, чего хотел. Он был похож
на ребенка, который хнычет без причины или, скорее, потому, что чувствует
себя обиженным, обиженным всем на свете, но не ясно чем.