"Жорж Сименон. Сомнения Мегрэ (Мегрэ) " - читать интересную книгу автора

значение, чем мир реальный". Пожалуй, написано было не совсем так, но он не
хотел выставлять себя на посмешище, идя к шефу за книгой, и вновь
углубляться в чтение.
К тому же он ей не верил. Все это были пустые рассуждения.
Интересно, а игрушечные поезда, с которыми Мартон возился не только на
работе, но и в своей мастерской на авеню Шатийон, подпадают под определение
"вымышленного мира", "замкнутого мира"?
Другое место напоминало ему о спокойствии Ксавье Мартона во время их
разговора, о внешней логике его рассказа.
Мегрэ уже не помнил, где это вычитал, в разделе неврозов, психозов или
паранойи, поскольку грани между этими заболеваниями казались ему не слишком
четкими.
"...исходя из ложных посылок..."
Нет. В тексте было по-другому.
"...на ложных или воображаемых посылках больной выстраивает связное
рассуждение, порой очень тонкое или даже блистательное..."
Что-то вроде этого было и насчет преследования, но там "преследуемый,
основываясь на реальных фактах, делает из них внешне логичные выводы...".
Фосфат цинка был реальным фактом. И не было ли в партнерстве Харрис -
Жизель Мартон, точнее Морис Швоб - Жизель Мартон, некоей двусмысленности,
способной вызвать подозрения мужа?
Самым смущающим в этом деле было, если присмотреться к нему
внимательнее, поведение женщины. Изученное под углом тех же текстов, оно
приводило к вынесению почти идентичного диагноза.
Она тоже была умна. Тоже рассматривала свое дело с внешней
логичностью. Она тоже...
Черт!
Мегрэ поискал ластик, чтобы стереть написанные на желтой папке слова,
набил трубку и встал у окна, за которым была темнота, прочерченная лишь
цепочками огоньков уличных фонарей.
Когда молодой Лапуэнт постучал в дверь полчаса спустя, комиссар
спокойно заполнял официальные бланки протоколов допроса.
Лапуэнту везло: он пришел с улицы, из реальной жизни, в складках его
пальто еще оставалось немного свежего воздуха, нос покраснел от холода, и
он тер руки одну о другую, чтобы отогреть их.
- Я сделал то, что вы велели, патрон...
- Он ничего не почувствовал?
- Думаю, он меня не заметил.
- Рассказывай.
- Сначала я зашел в отдел игрушек и купил самую дешевую из того, что
там было: маленькую машинку, даже не заводную...
Он вынул из кармана канареечно-желтую машинку и поставил ее на стол.
- Сто десять франков. Я сразу узнал Мартона по вашему описанию, но
меня обслуживала продавщица. Затем, поскольку до полудня оставалось время,
заглянул на улицу Сент-Оноре, но в магазин не заходил. Он находится
неподалеку от Вандомской площади. Витрина узкая, в ней почти ничего не
представлено: халат, черная шелковая комбинация и пара вышитых золотом
атласных тапочек. На стекле два слова: "Харрис, белье". Внутри похоже
скорей на гостиную, чем на магазин, и чувствуется, что фирма торгует
шикарными вещами.