"Жорж Сименон. Пассажир "Полярной лилии"" - читать интересную книгу автора

другой. Засунув руки в карманы и попыхивая трубкой, Петерсен обходит
пароход и замечает рыжего верзилу; тот прислонился спиной к фальшборту
и свертывает папироску. Приветствует капитана еле заметным кивком и
тут же лезет в карман за спичками.
Ясное дело, портовая крыса! Один из тех бродяг Севера, что непохожи
на остальных бродяг земли. Мужчина лет сорока, высокий, сильный,
здоровый на вид, несмотря на недельную щетину и чуточку ввалившиеся
щеки. Он неторопливо покуривает, выпятив грудь в стареньком
ландверовском <Ландвер - в Германии до 1918 г. войсковые части из
военнообязанных второй очереди> мундире, на котором сменил пуговицы.
- Ты что тут делаешь?
Неизвестный подбородком указывает на старшего механика - тот как
раз проходит по мостику. Стармех объясняет капитану:
- У Ганса приступ малярии. Пришлось оставить его на берегу. А тут,
гляжу, на пирсе этот парень болтается. Вот и взял его угольщиком.
Сдюжит - крепкий.
- Документы есть?
- В порядке: выпущен из тюрьмы в Кёльне, - рассмеялся стармех и
ушел.
- Второй сюрприз! - буркнул Петерсен.
Вообще-то ему совершенно безразлично, что новичок вышел из тюрьмы:
в угольщики берешь кого попало. Но этот тип сразу пришелся не по душе
Петерсену. Расхаживая по палубе, капитан украдкой наблюдает за ним.
Самоуверенность, нахальство, даже дерзость - обычные приметы
немецких бродяг. У этого вдобавок во взгляде ирония. Чувствует, что к
нему присматриваются, но продолжает курить: подклеит языком папироску
и смотрит, как дым смешивается с туманом.
- Как зовут?
- Петер Крулль.
- За что сидел?
- В последний раз - ни за что. Судебная ошибка. Говорил новичок не
спеша, тягучим голосом, и отступить пришлось капитану.
К тому же в этот момент лопнул трос, и ящик с трактором грохнулся в
трюм с шестиметровой высоты.
А тут еще появился первый пассажир. Петерсен успел рассмотреть лишь
зеленый чемодан да серое пальто.
- Где Вринс? - спросил он стюарда. - Надеюсь, он не заставит меня
заниматься пассажирами?
- Сидит в салоне над пассажирским списком. Это была правда. Вринса
наверняка мутило, голова
раскалывалась, но он был на своем посту. Встретил пассажира,
записал паспортные данные, проводил до каюты.
Как всегда, последние два часа прошли сумбурно. Машины с грузом
опоздали, а подъемные краны все равно быстрей работать не заставишь.
- Тем хуже! Чего не погрузим - оставим.
Традиционная, никого не пугающая угроза! На борт в сопровождении
носильщика поднялась пассажирка. Полиция прицепилась к Вринсу - он
заполнил не все . графы.
С первым ударом колокола путь перед "Полярной лилией" был свободен.
Но пять минут спустя, когда отдали швартовы, большой английский танкер