"Жорж Сименон. Мегрэ " - читать интересную книгу автора

на его месте любой житель этого края, увидев постепенно серевшую
поверхность реки.
Это привычка, которую приобретаешь, поселившись в сельской местности,
равно как и привычку молча стоять в дверном проеме, глядя на незваного
гостя и ожидая, пока он заговорит.
- Я хоть тетю-то не разбудил?
Лицо у Филиппа застыло от холода. Позади него, на белой от инея
равнине, виднелся силуэт такси.
- Почему не пригласишь водителя в дом?
- Мне надо немедленно поговорить с вами.
- Живо входите оба, - выглянула из кухни г-жа Мегрэ, разжигавшая
керосиновую лампу. И, адресуясь к племяннику, добавила:
- Электричества еще нет. Проводку в доме сделали, а вот ток пока не
подключили.
В самом деле, с потолка на шнуре свисала лампочка.
Бывают такие детали, которые беспричинно привлекают к себе внимание. А
когда нервничаешь, они к тому же и раздражают. Во время последовавшего
разговора Филипп, без сомнения, часто поглядывал на эту лампочку и плохо
натянутый шнур, которые были здесь совершенно ни к чему, разве что
подчеркивали старомодность этого сельского жилья и ненадежность
современного комфорта.
- Ты из Парижа?
Еще полусонный, Мегрэ прислонился спиной к камельку. Вопрос был так же
нелеп, как и электрическая лампочка без тока: на дороге стояло такси.
Однако бывают минуты, когда говоришь просто для того, чтобы что-то сказать.
- Я все вам объясню, дядя. Мое положение ужасно.
Если вы не поможете и не отправитесь со мной в Париж, я не знаю, чем
все это для меня кончится. Просто голова кругом идет... Ох, я ведь даже не
поцеловал тетю!
Филипп трижды прикоснулся губами к щекам г-жи Мегрэ, накинувшей халат
поверх ночной сорочки. Он исполнил этот ритуал совершенно по-детски. Затем
тут же плюхнулся за стол и обхватил голову руками.
Поглядывая на молодого человека, Мегрэ набивал трубку, а его жена
заталкивала сушняк в камелек. В воздухе было разлито что-то тревожное,
гнетущее. С тех пор как Мегрэ вышел в отставку, он утратил былое умение
просыпаться среди ночи, и происходящее невольно напомнило ему времена
долгих бдений у постели больного или ложа покойника.
- Не могу понять, как я мог оказаться таким дураком! - неожиданно
всхлипнул Филипп.
Волнение его разом выхлестнулось наружу. Он плакал без слез, озираясь
по сторонам и словно ища, на чем бы сорвать нервное напряжение. Зато Мегрэ,
по контрасту с беспомощными метаниями племянника, невозмутимо подкручивал
фитиль керосиновой лампы и посматривал на первые заплясавшие в камельке
огоньки.
- Для начала чего-нибудь выпей.
Из стенного шкафа, где лежали остатки еды и пахло холодным мясом,
бывший комиссар извлек бутылку виноградной водки и две стопки. Г-жа Мегрэ
надела сабо и вышла в сарай за дровами.
- Твое здоровье! Главное, постарайся успокоиться.
Запах разгоревшегося сушняка смешивался с водочными ароматами. Филипп