"Морис Симашко. Парфянская баллада [И]" - читать интересную книгу автора

Не мог же он так, сразу, порвать с ними...
Мир опустел без Вис. Такие же пушистые волосы и большие глаза были у
его мервских знакомых. Так же светились их хрустальные руки, тот же был
гранатовый сад, те же белые ноги. Может быть, даже лучшие ноги. Но только
Вис была нужна Рамину... И уехала она, не простившись. Значит, не имеет он
для нее значения... И к кому она так торопилась?!
Словно большой майский скорпион заполз в его сердце. Днем и ночью не
давал он ему спать, как художник, рисуя в памяти все подробности свиданий с
Вис. Только теперь не его, а чужие беззастенчивые руки ласкали ее. И Вис
отвечала на эти ласки!.. Рамин вскакивал и бегал в отчаянии по комнате. А
когда почувствовал он, что ни одной минуты не может больше быть без нее, сел
и написал шаханшаху письмо.
"Шесть месяцев болел я, а теперь почти уже здоров, - было сказано там.
- И леопарды мои скучают без добычи. Соколы совсем разучились падать с неба
на жирных куропаток. Мой конь - верный Рахш - еле передвигает ноги. Сердце
мое устало биться от безделья, а голова кружится от скуки. Нет счастья в
неподвижности. Пусть разрешит мне великий и мудрый царь царей, гроза и
услада Вселенной, поохотиться во славу его в Гаргане и Сари, где много
пернатой дичи. Оттуда я поеду в Амуль, который славится дикими свиньями. На
козлов и онагров я поохочусь в Кухистане, на ланей - в Азербайгане..."

Все поднебесные страны, кроме Махабада, перечислил Рамин, и всех
зверей, кроме той серны, для которой готовил стрелу. Но не такой еще дурак
был шаханшах, каким он стал потом. Пока не дал ему Рамин честное слово, что
как черную чуму будет обходить Вис, шаханшах не отпускал его. На дорогу он
посоветовал Рамину найти себе хорошую жену в Кухистане. Там, говорят, хоть и
не очень красивые, но порядочные и домовитые женщины. Что еще надо молодому
человеку, да?.. В Хорасане теперь все прибавляли к своим словам протяжное
махабадское "да-а".
Как стрела, пущенная из лука метким стрелком в хорошую погоду,
устремился Рамин прямо в Махабад. Всех леопардов и соколов отпустил он по
дороге, чтобы не задерживали его. Черной чумы Рамин не боялся...
Ну, а Вис? Что она делала все это время?.. Родня есть родня. Поругав
старого дурака за плохое отношение к молодой жене, да еще из такой хорошей
семьи, ей выделили самую лучшую комнату в махабадском дворце. Окна ее
выходили на Восток...
Совсем не узнать было Вис. Она уже не подводила бровей, не красила
ногти, в тугую косу заплетала волосы. Платье носила простое, из махабадского
полотна. Светлым стало ее лицо. Каждое утро садилась Вис у окна и смотрела
на пылающий Хорасан. Первое, самое чистое Солнце видела она, и сердце ее
нагревалось от радости и предчувствий.
И вот как-то не одно, а сразу два Солнца встали на Востоке, и Вис
ослепла, задохнулась от счастья. Это был Рамин...

Семь месяцев они видели только друг друга и не устали. Все дело было в
шах-туте, царском тутовнике, которым славится Махабад. Кто не знает его
целебных свойств! Полные шапки теплых фиолетовых ягод приносили им дети.
Рты, подбородки, руки у Вис и Рамина уже ничем нельзя было отмыть. С утра до
вечера и с вечера до утра ели они один шах-тут, и где только не оставалось у
них сладких лиловых пятен... Солнцем и горами пахли Вис и Рамин...