"Клиффорд Саймак. Миры без конца" - читать интересную книгу авторахорошо сохранившийся. Всю жизнь он внимательно относился к себе - питался
правильно, спал регулярно, упражнял разум и тело, знал кое-что о психосоматике. - Я говорю это для вашего сведения, - сказал он Блэйну, - вы знаете, как позаботиться о теле спящего. Когда я проснулся, то был слегка похудевшим, немного утомленным, но ничуть не испортившимся. Норман Блэйн откашлялся. - Мы постоянно работаем над этим, - сказал он. - Я в этом, конечно, не разбираюсь, но биологи занимаются этим все время - это для них постоянная проблема. Практическая задача. Во время вашего пятисотлетнего сна вас, вероятно, перемещали дюжину раз - каждый раз в лучшие вместилища, с действующими усовершенствованиями. Вы получали выгоду от новых усовершенствований, как только мы их разрабатывали. Он был профессором социологии, сказал Коллинз, и разработал одну теорию. - Прошу извинить, но я не буду вдаваться в подробности. - Ну, конечно, - сказал Блэйн. - В основном, она предназначена для академического мышления. Я полагаю, у вас не академическое мышление? - Я тоже. - Она включает в себя долгосрочное социальное планирование, - продолжал Коллинз. - Я высчитал, что пятьсот лет могут служить показателем, прав я или не прав. Я был любопытен. Грубо говоря, я не мог умереть, не узнав, верна моя теория или нет. - Я понимаю вас. - Я не сомневаюсь ни в едином вашем слове, - сказал Блэйн. - Вы привыкли к сумасбродным случаям. - Сумасбродным? - Безумным. Сумасшедшим. - Я встречал много сумасбродных случаев, - заверил его Блэйн. Но не таких сумасбродных, как этот, подумал он. Ничего настолько безумного, как сидеть на веранде под осенними звездами, в своем собственном доме и беседовать с человеком, жившим пятьсот лет назад. Если бы он работал в отделе адаптации, он бы привык к этому, это вообще не казалось бы ему странным. Работники отдела адаптации постоянно работают с такими случаями. Коллинз зачаровывал. Его выдавал язык и постоянно проскальзывающие слэнговые словечки - идиомы прошлого, давным-давно забытые и не имеющие места в современном языке, хотя многие другие сохранились. За обедом одни блюда он брал с сомнением, другие съедал с отвращением на лице, но был слишком вежлив, чтобы прямо отказаться от них - возможно, это было стремление получше приспособиться к культуре, в которой он оказался. Была определенная слабая манерность и притворство, казавшиеся незаметными - повторяющиеся слишком часто, они становились отчетливо раздражающими. Это были такие действия, как потирание подбородка, когда он думал, или похрустывание суставами пальцев. Последнее, сказал себе Блэйн, было нервирующим и неприличным. Возможно, в прошлом не было неприличным забавляться своим телом. Я должен объяснить это ему или, может быть, |
|
|