"Клиффорд Саймак. Мир-кладбище." - читать интересную книгу автора

- Шикарная штука, - подмигнул Зик. - Старик Тимоти муры не гонит.
Вышибив пробку, я поднес бутылку к губам и отхлебнул. Я чуть не
задохнулся и с трудом удержался от кашля. Самогонка обожгла мне
внутренности. Ноги мои стали ватными.
Охотники, ухмыляясь во весь рот, внимательно наблюдали за мной.
- Знатная вещь, - похвалил я, сделал еще глоток и вернул бутылку
хозяину.
- Леди? - осведомился Зик.
- Для нее будет слишком крепко, - сказал я.
Тогда они принялись за дело сами. Я не спускал с них глаз. Они снова
протянули бутылку мне, и я не стал отказываться. В голове у меня зашумело,
но я твердил себе, что страдаю на благо общества. Ведь кому-то же из нас
надо перенять язык охотников.
- Повторим? - спросил Том.
- Попозже, - сказал я. - Попозже. Мне не хочется оставить вас без
"горючего".
- Оно у нас не последнее, - усмехнулся Лютер, похлопав себя по
карману.
Зик отцепил от пояса нож и пододвинул поближе тушку енота.
- Лютер, - распорядился он, - набери-ка прутьев для жаркого. Мясо у
нас есть, выпивка тоже, и костерок славный. Гуляем, ребята!
Я искоса поглядел на Синтию. Побледнев, она широко раскрытыми от
ужаса глазами следила за тем, как нож Зика вспарывает белое брюшко енота.
- Эй, - окликнул я ее, - не берите в голову.
Она одарила меня вымученной улыбкой.
- А утречком, - проговорил Том, - потопаем домой. Чего зазря в
темноте ноги ломать? Завтра у нас большой праздник. Вам обрадуются, вот
увидите. Ведь вы идете с нами, верно?
- Конечно, - сказала Синтия.
Я посмотрел на Бронко. Он застыл в напряженной позе, выставив напоказ
все свои сенсоры.



8

Он провел меня по полям, где пригибались к земле колосья и золотились
на солнце тыквы; он продемонстрировал мне сад с немногими необобранными
еще плодовыми деревьями, готовую к работе коптильню, сарай, в котором
хранили всякого рода металлический утиль, курятник, помещение для
инструментов, кузницу и амбары; я увидел жирных свиней, которых
откармливали лесными желудями на убой; я полюбовался на коров и овец, что
паслись на высокой луговой траве; вдосталь загулявшись, мы уселись на
верхнюю перекладину шаткой изгороди.
- Сколько вы тут живете? - спросил я. - Не лично вы, а люди вообще.
Он повернулся ко мне. Морщинистое лицо, кроткие голубые глаза,
благообразная седая борода до груди ни дать ни взять деревенский патриарх.
- Глупости спрашиваете, - сказал он. - Мы тут всегда жили. По всей
долине люди селились с незапамятных времен. Живем мы вместе, семьями.
Иногда попадаются бирюки, но таких раз-два и обчелся. Кое-кто уходит - от