"Роберт Силверберг. Ветер и дождь" - читать интересную книгу автора

распространение рака кожи.
Большой вклад в увеличение количества метана внес
одомашненный скот. По данным Департамента сельского
хозяйства США, одомашненные обитатели Земли конца XX века
вырабатывали более 85 миллионов тонн метана в год. Однако
никто не пытался пресечь деятельность этих опасных животных.
Вес забавляет мысль о том, что мир уничтожили стада
"пускающих ветер" коров? Людям конца XX века, видимо, было
не до смеха. Впрочем, последовавшее вскоре вымирание
домашних животных в какой- то степени замедлило
разрушительное действие этого процесса.
Сегодня нам нужно ввести цветные составы в крупную реку.
Эту задачу поручили Эдит, Брюсу, Полю, Элейн, Оливеру,
Рональду и мне. Большинство членов нашей группы уверено,
что мы на Миссисипи, хотя есть также основания полагать, что
это Нил. Оливер, Брюс и Эдит считают, что это скорее всего
Нил, а не Миссисипи, но они подчиняются мнению большинства.
Перед нами широкая, глубокая река местами черного, а местами
зеленого цвета. Цветные составы подготавливаются с помощью
компьютера на большом заводе на восточном берегу,
построенном предыдущей командой восстановителей. Мы
наблюдаем за прохождением составов: сначала вводим красный,
потом синий и желтый. У них разная плотность, и поэтому они
образуют в воде параллельные полосы, растягивающиеся на
многие сотни километров. Мы не знаем, действительно ли это
активные вещества, то есть вещества, которые должны
растворять загрязнители, устилающие речное дно, или это
просто маркеры для химического анализа с помощью спутниковой
системы на орбите. Нам необязательно понимать все, что мы
делаем, до тех пор, пока мы строго следуем инструкциям.
Элейн в шутку предлагает искупаться.
- Это безумие, - отвечает Брюс. - Река славится
обитающей здесь хищной рыбой, которая мгновенно обгладывает
тело до костей.
Мы все смеемся. Рыба? Здесь? Какая рыба может быть
опаснее, чем сама река? Вода с легкостью съест наши тела, а
возможно, и кости тоже. Вчера я записал на листке бумаги
стихи и бросил листок в воду. Он исчез мгновенно.
Вечерами мы бродим по берегу и ведем философские
дискуссии. Закаты на этом берегу всегда окрашены оттенками
фиолетового, зеленого, алого и желтого цветов. Иногда,
когда особенно красивая комбинация газов преображает
солнечный свет, мы встречаем это событие бурным ликованием.
Мы всегда оптимистично, настроены и веселы, и нас никогда не
угнетает то, что мы находим на этой планете. Даже
разрушение может быть формой искусства, разве не так? Не
исключено, что это одна из величайших форм искусства,
поскольку разрушение поглощает среду, пожирает свои
собственные эпистемологические основы, и в этом
возвышенно-аннигилирующем броске назад, на свои истоки, оно