"Р.Сильверберг. На перепутье" - читать интересную книгу автора

Бесконечность есть бесконечность. Туннели могут удовлетворить любую
потребность. Но для практических целей лишь две-три дюжины планет
представляли собой какой-либо интерес, так как их связывали общие цели и
пути развития.
На одной из них умелые хирурги могли излечивать пораженное раком горло.
Со временем методику операции передали бы на Землю в обмен на что-то не
менее ценное, но Олфайри не мог ждать. Он заплатил назначенную цену, и
диспетчеры Пересадочной станции отправили его на Хиннеранг.
И снова Олфайри не почувствовал, как черная дыра поглотила его. Франко
любил новые впечатления, и ему казалось несправедливым, что человека сжимают
до нулевого объема и бесконечной плотности, а он ничего не ощущает. Вновь
для Олфайри создали умирающую звезду, и туннель черной дыры вынес его в
лабораторию на Хиннеранге.
Там, по крайней мере, Олфайри видел, что находится на другой планете.
Красноватый оттенок дневного света, четыре луны в ночном небе, сила тяжести
в два раза меньше, чем на Земле. Казалось, он может подпрыгнуть и сорвать с
неба один из четырех плывущих по нему сияющих шаров.
Хиннерангийцы, невысокие угловатые существа с красновато-коричневой
кожей и волокноподобными пальцами, раздваивающимися в каждом сочленении так,
что на конце образовывался пушистый венчик из тоненьких щупалец, говорили
низкими глухими голосами, а их язык напоминал Олфайри наречие басков. Однако
маленькие приборчики сразу переводили непонятные звукосочетания на язык
Данте. Переводные устройства произвели на Олфайри гораздо большее
впечатление, чем сам Провал.
- Сначала мы избавим вас от боли, - сказал хирург
- Блокируете мои болевые центры? - спросил Олфайри. - Перережете
нервные пучки?
Ему показалось, что хирурга позабавили его вопросы.
- В нервной системе человека нет болевых центров. Есть лишь рецепторы,
которые принимают и классифицируют нервные импульсы, поступающие от
различных органов. А затем реагируют в соответствии с модальностью
полученного сигнала. Боль - всего лишь обозначение определенной группы
импульсов, не всегда неприятных. Мы изменим контрольный орган, принимающий
эти импульсы так, что они не будут ассоциироваться с болью. Вся информация
по-прежнему будет поступать в мозг. Но вы перестанете чувствовать боль.
В другое время Олфайри с удовольствием обсудил бы с хирургом нюансы
хиннерангийской болевой теории. Теперь же его вполне устраивало то, что боль
исчезнет.
И действительно, ее не стало. Олфайри лежал в люльке из какого-то
клейкого, похожего на пену материала, пока хирург готовился к следующему
шагу: удалению поврежденных тканей, замене клеточного вещества,
восстановлению пораженных опухолью органов. Олфайри свыкся с блестящими
достижениями техники, тем не менее, операции хиннерангийцев представлялись
ему чудом. Вскоре от его шеи остался лишь тонкий слой кожи. Казалось, еще
одно движение луча-скальпеля - и голова Олфайри отделится от тела. Но хирург
знал свое дело. Когда операция закончилась, Франко мог говорить сам, без
помощи вживленного прибора. Он вновь обрел гортань, голосовые связки. И
сердце его гнало кровь по новым органам.
А рак? С ним покончено?
Хиннерангийцы не успокоились. Они охотились за дефектными клетками по