"Влад Силин. Здравствуй, земля героев! " - читать интересную книгу автора

- Вель, слушай... - Та сложила руки лодочкой у груди. - Сфоткай меня,
а? Пожа-алуйста!
"Дракон" зашипел, выпуская облака пара. Силовые поля, сглаживающие
турбулентность воздуха, колебались, словно асфальт жарким июльским днем.
Когда в них появятся золотые искры, а окна станут прозрачными, поезд
раскроется и выпустит пассажиров. Потом постоит минут семь - и в путь.
- Ну ладно. Давай!
Та кивнула и, приплясывая от нетерпения, принялась рыться в сумочке.
Наконец вытащила дешевенькую "мыльницу":
- Держи. И подальше отойди. Дальше, дальше!
Велька честно отступил к самому зданию вокзала. Фотоаппарат попался
паршивенький: ни текстурокоррекции, ни "динамичного кадра" (это чтобы
человек на карточке получился живым, а не куклой с выпученными глазами). При
каждом нажатии аппарат выдавал резкую барабанную дробь.
- А теперь я тебя! Вель!..
Двери поезда раскрылись. На перрон высыпали пассажиры - те, что ехали в
Виттенберг поразвлечься, и межпланетники, которым предстоял перелет на
орбитальный вокзал.
Велька краем глаза наблюдал за пассажирами. Вот оживленно галдят
мальчишки в одинаковых бело-синих футболках. С ними мужчина лет двадцати
пяти - тренер, наверное. Вот старик с лицом словно маска горестного божка из
театра "но". Добродушные толстухи в цветастых платьях, с ними - лопоухий
пацаненок в штанах цвета хаки. А вот...
- Давай фотик. - Тая потянула мыльницу из рук Вельки. - Быстрее, они
скоро... ой!
Из вагона спускался офицер лет сорока пяти. Подтянутый, щеголеватый, с
узким волчьим лицом и седыми усами. Велькин кирпич лежал как раз у него под
ногами. Сапог оскользнулся на щербатой грани и...
Фотоаппарат затрещал, фиксируя кадр. Блок ситуационного поиска в нем
был.
- Бежим! - выдохнула Та в самое ухо. - Это Аленыч!
Кто такой Аленыч, Велька не знал, но ориентировался быстро. Схватил Таю
за руку и потащил в зал ожидания.
- Сюда! - толкнул к щиту голорекламы. Над головой закачались веера
финиковой пальмы.
- Больно, блин! - зашипела Та. - Уй!.. Плечо!
- Извини!
- Ничего. Если Аленыч узнает, что я здесь, а не дома...
- Ругать будет?
- Хуже. Тетке скажет, а та выпорет.
Мысль, что человека - девчонку! - можно ударить за какую-нибудь
провинность, в голове никак не укладывалась. Велька заранее возненавидел
усача.
- А он кто - Аленыч?
- Батя мой, - и добавила непонятно: - Теткин муж. А нас точно не
увидят?
- Точно. Я здесь как-то часа три просидел. Рядом ходили, не нашли.
...Три не три, но минут сорок вышло. В те времена среди мальчишек
Острова ходило поветрие: все играли в зоську. Это такая свинчатка, обшитая
мехом. Ее надо подбрасывать внутренней стороной стопы, не давая упасть на