"Влад Силин. Монополия на чудеса " - читать интересную книгу автора

- А это... ну, с благими делами туда-сюда. Понятно. А со злыми? Я что
же - и убивать буду?
Хаванан сгорбился. Лицо у него сделалось старым и мудрым:
- Все может быть... Это опасный обряд.
Ни фига себе! И тут я понял. Хаванан - он действительно правильный. У
него спина болит, а он сидит и со мной беседует. Потому что положено. И с
обрядом - ведь наверняка проще сделать, чтобы я пропал! Хотя нет, не
проще... Если все, кто аснатарам не нравится, пропадать начнут, бардак
наступит.
В общем, я хаванана сильно зауважал в этот момент.
А когда начнется злое время, я просто дома засяду. Закуплю еды
побольше, перестану на улицу выходить. И очень даже просто. Так что живем!
Отец Никодим проницательно усмехнулся:
- Отсидеться тебе не удастся. Магия границы жестока: если ты не дашь ей
реализоваться, она выплеснется наружу сама. И кто знает, что хуже.
Вот так вот.
Размечтался.
Не чувствуя вкуса, я допил вино. Иштван уже ждал у дверей. Убедившись,
что я в курсе событий, он достал из кармана костяной шарик.
- Это, сыне, глаз Вайю. Он защитит тебя во время обряда. И постарайся,
чтобы он не попал в руки дзайанов. - В голосе его промелькнуло сочувствие: -
Да ты нос не вешай, паства! В случае чего - умрешь быстро и безболезненно.
Захочешь - так под наркозом, но это отдельные деньги. У тебя на анестезию
аллергии нет?
- Не надо анестезии, - хмуро ответил я. - Потом голова тяжелая, да и
для здоровья вредно.

Машину аберетары починили на славу. Служка-секретарь, которому
предстояло довезти меня до дома, обращался со мной трепетно, как с наследным
принцем. В торжественном молчании мы подъехали к моей родной девятиэтажке. У
подъезда произошла забавная сцена - служка все порывался припасть к руке и
испросить благословения.
Я остановился у газона, собираясь с мыслями. Как быстро свалилась
ночь... В небе широкое лезвие луны рвет облачные пряди. Шторы в окнах
светятся уютом; сквозь щели пробиваются белые вспышки.
Телевизор смотрят, наверное...
Я прислушался: шли старые добрые "Три мушкетера". Терехова и Клюев
распевали песенку о Ришелье:

Хаванан был влюблен
В госпожу Д'Огильон,
Повезло и ему...
Откопать шампиньон.

Долго стоять не получилось: вечерняя сырость лезла под куртку. Я
поежился. Ладно, пойду домой. Голема-уборщика растолкать, одежду в стиралку
сунуть. Завтра ведь на работу.
А представляю, мелькнула злорадная мысль, какой кондратий хватил бы
Ферада, узнай он, с кем я разговаривал!
Жаль, что он не узнает. По крайней мере от меня.