"Влад Силин. Байки о повешенных. История Одамно." - читать интересную книгу автора

Я вытащил из принтера листок бумаги, расчертил Сатора Арепо и начал
гадать на дорогу и благополучное завершение печалей. Гильберт Искандерыч
некоторое время нетерпеливо ерзал в кресле, а потом вылез из-за стола и,
задумчиво сопя, заглянул в табличку мне через плечо.
- О! "Е" в квадранте - успех операции. Едь, Гриша! Премию тебе выпишем!
Я посмотрел на Иш-Таб, и она сочувственно покачала головой.
- Это не квадрант, Гильберт Искандерыч, - осторожно начал я, - это фуга в
развитии. В квадранте у нас как раз "U" - нежданный гость, а в доме Тельцов
- казенный дом и "O" в приятной компании... Большая премия?
Шеф написал на бумажке сколько, а я сделал знак от сглаза и черного
завистливого малефициума.
- Hу, скажем, дня на три-четыре...
- Шесть.
- Четыре. А записать, как на пять - там выходная среда цепляется.
- Так это... Отгул возьмешь!
- Я лучше месяц на работу опаздывать буду.
- Шаб! Записываем, пять дней и два месяца опаздывай на работу. Расписание
опозданий мне попозже занесешь.
Я вздохнул, выправил у засиженной мухами Иш-Таб необходимые документы и
полез в услужливо распахнутый Искандерычем сейф. В последний момент,
Протопопенко ухватил меня за штанину джинсов.
- Э-э... Гриш?.. Чуть не забыл! Кто без тебя с Алоком обращаться умеет?
- Hикто. Hа этой неделе Алок спокойный, чай не месяц март. Если девчонки
кончатся, пусть Бареллер ему из Экклезиаста почитает. О тщете сущего и
бессмысленности суеты.
- Хорошо, запишем. Бареллер, Экклезиаст. Суета.
Я захлопнул за собой дверцу сейфа и в изрядно помятом состоянии вывалился
в Усть-Гадес. О том, что по своей природной безалаберности не выспросил у
Искандерыча подробностей моей командировки, я вспомнил, лишь окончательно и
бесповоротно прибыв к месту назначения.

* * *

- Эй, бледный-соболезный! Да, да, к тебе обращаюсь, фафнypик! Дамы треф
pyбцевской печати не найдется?
Я огляделся. Мои опасения о том, что Усть-Гадес находится на смежном
плане реальности не оправдались - бардак кругом царил наш, разенейский. Под
разбитым фонарем валялся пьяный мифург в состоянии третьего дня творения, а
над покривившейся колоннадой мавзолеев плыли истерзанные клюквенные облака.
Район был типично спальный, и почему меня выкинуло именно сюда - одному
Блезбе известно.
- Шаи, друг! Ты что же, высшей речи не шаришь? Дамы коварной и
обольститительной в твоем бумажнике не завалялось?
Я пожал плечами и полез в бумажник. Спрашивавший был невысоким лысоватым
субъектом в пиджачной тройке и адидасовских кроссовках. Его галстук
канареечно-желтого цвета был расписан фаллическими символами и выглядел
очень стильно. Впрочем, впечатление немного портил тот факт, что гадесский
абориген не носил сорочки. Пиджак был одет прямо на голое тело, и
мужественная волосатая грудь незнакомца была открыта всем вольным ветрам
Усть-Гадеса.