"Влад Силин. Байки о повешенных. История Согера" - читать интересную книгу автора

вспыхнули:
- Вай-вай, шахматы-махматы! Однако, я даром объяснять биш кыргымбык. Ищи
себе быргым-огмы, даром объяснять!
- Ах ты ж собака половецкая! Хотя... - царь погрустнел, - Престиж, оно
такое дело... Сколько ж ты хочешь?
Обидан обслюнявил палец и выставил его перед царем:
- Один клетка - один зерно.
Царь повеселел, а малахаец добавил:
- Другой клетка - два зерно. Вай-вай, больше клетка - два раза против
предыдущего зерно. Шахмат-махмат, однако, не баргам керебоглы!
- Это как, значит... Следующая клетка - два зерна, потом четыре, восемь...
Годится! По рукам!
Обидан просиял и взял с доски первую фигуру:
- Самый слабый, глупый фигур. Всех боится, все его обижают - вай-вай какой
слабый. Большой бай, однако. Царь называется!
Иван Васильевич аж поперхнулся:
- Ты это что-же, бусурман? Пропаганду развел? У подножия трона?..
- Hу, будет, успокойся, папочка! - пришла на помощь Лиза, - Пусть это не
царь будет, а, скажем, король! Хорошо?
- Hу, если король, тогда ладно. Тогда можно - престиж не страдает. Однако, следи
за речью, бусурман-собака!
Обидан испуганно взял следующую фигуру:
- Самый сильный, злой и страшный фигур. Царевна называется. Всех бъет,
как ладья ходит, как слон ходит...
- Что?!.. - взъярилась Лизка. - Это я-то как слон топочу? Папочка! - в ее
голосе появилась дрожь. - Казни его, пожалуйста!
- Смирись, дочка! Заради престижа, чего не стерпишь! Уж бог с ней, с
царевной, но ты, половец, того... Толкуй дальше, но к ситуации примеряйся!
Теперь ибн Афанди решил от греха подальше взять самую незначительную в
шахматной табели о рангах фигуру:
- Пешка, однако. Стрелец по-вашему. Ходит прямо, бьет косо...
- Папрашу, однако! - случившийся неподалеку генерал хищно встопорщил усы.
- Порочить нашу доблестную армию, денно и нощно хранящую покой разенейских
границ!
- Фишки не трогай, татарин! - замахал руками царь. - Без них обойдемся.
Клетки давай объясняй!
Обидан покорно вздохнул:
- А один.
- Вот и ладушки, - обрадовался Иван Васильевич. - Один так один, как
договаривались. Hеси зерно, казначей!
...Второе задание мы выполнили. С легкой руки Обидана, шахматы широко
распространились по Разенею, став истинно разенейской игрой. Правда,
сложности с цензурой привели к тому, что в игре был сильный некомплект
фигур, но это с лихвой компенсировалось сложной конфигурацией доски.
Дело в том, что где-то после двадцатой клетки зерно в закромах Иван
Васильевича полностью и бесповоротно закончилось.

* * *

Когда мы на следующий день входили в тронный зал, нас встречали с