"Александр Силаев. Армия Гутэнтака " - читать интересную книгу автора

никогда не будем вместе.
- Тебе не надо меня любить, - сказала Оля. - Тебе не надо меня хотеть.
Есть много других увлекательных занятий, поверь мне. В твои восемнадцать -
ты понимаешь?
Он держал руки в карманах зеленого пиджака, чуть покачивался, смотрел
ей в лицо.
- Я понимаю, Оленька, - сказал он. - Я все понимаю, и не хуже тебя.
- Ну ладно, я пошла, - Вьюзова улыбнулась и протянула свою маленькую
ладошку.
В ожидании ключа. Прошла тихая секунда.
- Ну ладно, Оля, - сказал он, отступая на шаг. - Я в сотый раз могу
сказать, что люблю тебя. А, ладно...
Он достал из внутреннего кармана школьный мини-"браунинг", полученный
год назад. Одним движением снял с предохранителя и передернул затвор, все
как учили.
Выстрелил в угол. Стеклянная вазочка разлетелась вдрызг.
А затем поднял "браунинг" и выстрелил ей в голову.
Вьюзова упала на светло-серый линолеум. Слишком быстро упала. Он
опустил пистолет, внимательно посмотрел. Дверца шкафа была пробита.
Слишком быстро упавшая мастер Вьюзова в неудобной позе лежала на полу. Без
царапин и синяков. Смотрела на него непонимающими глазами, однако без
страха. Только удивление.
Она медленно поднялась, он не стал ей помогать или стрелять снова.
Смотрел ей в глаза, как и минуту назад. Вьюзова присела на краешек стола.
Она рассмеялась, а затем рассмеялся он, а затем она серьезно спросила:
- Неужели все так серьезно?
- Конечно, - ответил он.
Они молчали секунд пять, за окном по-прежнему гомонили.
- Иди ко мне, - нежно-требовательно сказала она, он подчинился. - Здесь
и сейчас.
Она целовала его, а затем сняла пиджак со значком советника, а затем
сняла остальное. А затем стемнело и пошел дождь. Никто не ломился в давно
закрытую дверь, и ключ дремал в его зеленом кармане.
А затем он стоял за разваленными ларьками.
- Не плачь, глупая, - говорил Михаил Шаунов зареванной девушке. - Ну не
надо, лучше улыбнись. Когда улыбаешься, ты очень красивая. А когда
плачешь, то так себе.
Он пытался ее погладить, застегивал на ней зеленую курточку.
Гутэнтак стоял в стороне. С Ольгой Вьюзовой он занимался любовью раз
пять, но ко Дню Империи оба поняли, что в восемнадцать лет - немало иных
занятий. Она убедила его. Теперь они добрые друзья, вместе ходят на теофил
и сплетничают про деяния консулов. Как ни странно, он смотрит на нее почти
без желания, хотя и верит, что нет на свете никого совершенней. Ольга
Вьюзова - мастер, полгода вела у третьей группы "любовь". Над левым соском
у нее царапина: однажды Оля надевала золотистый значок прямо на майку.
- Извини меня, - ласково говорил Миша. - У нас, оформителей, такая
мораль. Давай я дам тебе денег, а? Ты не обидишься? Сто долларов, для тебя
ведь это серьезно. Как тебя зовут, наконец?
- Света, - сказал она.
- Какое изумительное имя! - воскликнул он. - Скажи, что не сердишься на