"Мурасаки Сикибу. Повесть о Гэндзи (Гэндзи-моногатари, Книга 2) " - читать интересную книгу автора

Человек, которого ранее мы называли Иё-но сукэ, через год после
кончины ушедшего на покой Государя был назначен правителем Хитати1, куда и
отправился, забрав с собой супругу, ту самую, что сложила когда-то песню о
"дереве-метле".
Слух об изгнании Гэндзи донесся до далекого Хитати, и нельзя было
сказать, чтобы женщина осталась к нему равнодушной, однако могла ли она
отыскать средство сообщить Гэндзи о своих чувствах, когда даже ветер,
перелетающий через вершину горы Цукуба (159)2, казался ей ненадежным?
Долгие годы не имели они вестей друг от друга. Но вот, хотя думалось, что
испытаниям Гэндзи не будет конца, он возвратился в столицу, а осенью
следующего года туда выехал помощник правителя Хитати.
Случилось так, что именно в тот день, когда правитель достиг заставы,
Гэндзи выехал в храм Исияма3, дабы отслужить там благодарственный молебен.
Помощник правителя Хитати, услыхав от встретивших его у заставы людей,
среди которых был и сын его, наместник Кии, о том, что скоро здесь должен
проехать господин Гэндзи, решил, что им трудно будет разъехаться, и на
рассвете следующего дня поспешил покинуть заставу, однако же многочисленные
кареты сопутствующих ему дам, тесня друг друга, продвигались крайне
медленно, а солнце тем временем поднималось все выше и выше. Они добрались
до побережья Утиидэ, когда на дороге показались передовые Гэндзи. Громко
возглашая: "Господин уже миновал гору Авада!", они двигались плотной
толпой, так что объехать их не представлялось возможным. Путники из Хитати
принуждены были остановиться у горы Заставы, Сэкияма. Отведя кареты под
растущие по обочинам криптомерии, слуги распрягли быков, а сами устроились
в тени деревьев и, почтительно склонившись, стали ждать, пока проедет
Гэндзи.
Свита помощника правителя Хитати производила весьма внушительное
впечатление, даром что часть ее оставалась в провинции, а часть была
отправлена в столицу заранее. Примерно из десятка карет выглядывали края
рукавов и подолы разнообразнейших оттенков - благородные, без всякого
налета провинциальности. Можно было даже подумать, что какие-то знатные
дамы приехали сюда из столицы, дабы посмотреть на отправление жрицы в Исэ
или на какую-нибудь другую столь же великолепную церемонию.
Гэндзи, снова вознесенный судьбой, тоже был окружен бесчисленным
множеством приближенных, и вряд ли кто-то из них не обратил внимания на
стоящие у дороги кареты.
Приближалась к концу Долгая луна, осенние листья сплетались в чудесном
узоре, земля же была расцвечена живописнейшими пятнами поблекших от инея
трав. Не менее живописными представлялись взору беспорядочной толпой
выходившие из здания заставы приближенные Гэндзи в разноцветных дорожных
платьях, украшенных сообразными званию каждого вышивками и узорами.
Занавеси в карете самого Гэндзи были опущены, но, призвав Когими - теперь
его называли Эмон-но сукэ, - Гэндзи сказал:
- Ваша сестрица должна наконец оценить мое постоянство. Я доехал до
самой заставы, чтобы встретить ее.
Гэндзи часто с нежностью вспоминал эту женщину, но не бессмысленно ли
было обращаться к ней с обычными, ничего не значащими словами? Она тоже не
забывала его, и эта встреча пробудила в ее душе трогательные воспоминания.

"Слезы текут,