"Эрик Сигл. История Оливера " - читать интересную книгу автора

осуждающих кругов.
- Да-а... Это вы даете! Так где же ваши жены?
- Ну-у... Они... - новая пауза, пока Фил судорожно пытался что-нибудь
сочинить.
- Они не в городе, - сказал я, чтоб спасти положение.
Опять пауза: Джейн переваривала информацию.
- Круто! - наконец выдала она.
Фил разглядывал гипсовую лепнину на стенах так, будто обнаружил там
что-то невероятно интересное. Наконец все это меня окончательно достало.
- Девочки, - сказал я, - Мне пора.
- Почему? - спросила Джейн.
- Опаздываю. На порнушку, - после чего рванул к выходу.
- Вот это чудик! - возглас Джейн настиг меня уже в дверях, - Этот
парень ходит на порнофильмы в одиночку?
- Да нет, я не смотрю порнуху, - объявил я на весь набитый зал, - Я в
ней снимаюсь.
Через пару секунд Фил догнал меня на улице.
- Эй, парень, а ты ведь сделал это.
- Мы - сделали.
- Так чего ты ушел?
- Да я там с ними чуть с хохоту не задохнулся.

Мы шли молча.
- Послушай, - наконец сказал Фил, - все-таки это был способ вернуться к
нормальной жизни.
- Должен быть способ лучше.
- Например?
- Ну, не знаю. Например, дать объявление в газету.
Пару секунд он молчал. Потом сообщил:
- Знаешь, а ты - уже.
- Что? - я остановился и недоуменно посмотрел на него, - что - уже?
- Ну, помнишь, то книжное обозрение, его Дженни любила читать? Так я
дал туда объявление. Да ты не волнуйся. Все очень конфиденциально, на
высоком уровне и со вкусом.
- Ох... А можно точно - в чем была суть?
- Ну... Вроде того, что нью-йоркский адвокат, занимающийся спортом и
антропологией...
- Откуда, ко всем чертям, ты взял эту антропологию?
Он пожал плечами:
- Ну, мне казалось, это звучит интеллектуально.
- Великолепно. Жажду прочитать ответы.
- Вот, - он вынул из кармана три конверта.
- Что пишут?
- Я не читаю чужих писем, - отчеканил Филипп Кавиллери, непоколебимый
борец за право на частную жизнь.
Вот так я и вскрыл первое письмо: оранжевый свет уличного фонаря,
удивление напополам с беспокойством. Ну и Фил, зависший за плечом.
О черт! Я хоть вслух не высказался. Фил, успешно притворявшийся, что не
читает, поперхнулся:
- Боже мой!