"Андрей Сидоренко. Как пройти на свободу (не оконч.) " - читать интересную книгу автора

Я - ГЕРМАН


Я отложил газету и вопросительно посмотрел на Буцефала.
- Что все это значит?
- А что? - невозмутимо отвечал Буцефал.
- Ну, как же!? Сан-Бенедикт - город моего сна, а тут он всеобщим
достоянием стал. Получается, я со своими снами уже себе не принадлежу?
- Конечно, нет, чудак-человек. В этом мире ничего тебе не принадлежит.
- А как же душа? - я не хотел смиряться с таким мрачным положением
вещей.
В ответ Буцефал только хмыкнул и саркастично улыбнулся, а потом вдруг
серьезно на меня посмотрел, но быстро отвел взгляд.
- И нечего на меня коситься, - хотелось проявить твердость, но у меня,
похоже, ничего не получалось, и я смягчился. - Послушай, Буцефал, я к тебе с
другим пришел. Не могу понять, где живу - во сне или наяву? Из-за чего такое
происходит?
- Сны и реальность - это два брата, и располагаются они друг напротив
друга, а ты между ними стоишь. Когда поворачиваешься лицом к одному, то
другого не видишь, и наоборот.
- Но у меня все не так! У меня сны с реальностью перемешались.
- Просто братья взялись за руки и встали перед тобой.
- А сзади меня что?
- Пустота.
- Боюсь, Буцефал, ты прав. Я ту пустоту спинным мозгом чувствую, у меня
от нее мурашки по коже бегают и в груди леденеет. Сегодня сон видел
интересный, и, уверен, он очень для меня важен. Я лишился собственной шкуры,
или, что одно и то же - снял свою маску и сдал ее в гардероб. Мне взамен
номерок выдали, а я его из сна наружу вынес, сам не знаю, как так
получилось, а потом он потерялся.
- Растяпа, - с досадой вздохнул Буцефал.
- Не растяпа! Номерок сам исчез, но оно, может, и к лучшему, иначе бы
себя пронумерованным чувствовал. А мне это не нравится - страх не люблю,
когда меня в строй ставят или считают. Там еще гардеробщица была,
экстраординарная особа. Она то страшилой с добрыми глазами оборачивалась, то
фееричным созданием с яростным взглядом. Ее противоречивость во мне
интересные чувства пробудила. Я ненависть как нужный в природе элемент
почувствовал. Еще собака была с человеческим лицом и взглядом такой глубины,
что меня так и подмывало войти в него и раствориться. А потом (теперь уже
без маски) пошел спектакль смотреть, и за всех героев переживать начал.
Казалось, будто не они на сцене действуют, а я вместо них. Я видел, думал,
чувствовал, как они. Но главное - это уже под конец случилось - меня
посетило неземное чувство близости чего-то очень и очень важного, того, без
чего обессмысливаюсь, приравниваюсь к нулю.
- Тогда то, что ты почувствовал, и есть ты, раз ты без него ноль.
- Не совсем так, я могу это со стороны наблюдать, но чувствовать только
изнутри. Я подумал, что это любовь, которая пока далека от меня, но она, я
теперь точно знаю, есть - вот, что важно. Потом услышал голос. "Глория", -