"Андрей Сидоренко. Молитва для Эльзы (быль в трех частях)" - читать интересную книгу автора

какихименно подвижек морского дна при подводном землетрясении. Но нам,
неутомимым научным труженикам, знать надо.Вот мы вместе с Сан Санычем и
опустимся на дно морское примерно метров на 4000,и разберемся на месте, что
там к чему, а заодно навсегда сотрем многочисленные темные пятна в мутной
науке цунамиведения. А после, можно будет заняться чем-нибудь великим еще, -
на одном дыхании выдал я и положил на стол докладную записку с планом
будущей героической деятельности.
План был краток, как все гениальное:
1.Обучение тов. Сидоренко А.А. технике и пилотированию глубоководных
подводных аппаратов.
2.Приобретение глубоководного подводного аппарата.
3.Исследование океанских глубин.
4.Обнародование результатов наблюдений.
5.Жатва лавров.
Прочитав мою докладную записку, Поплавский нисколько не смутился и, не
долго думая, согласился. В тот же момент у меня внутри произошел какой-то
процесс, отчего стало казаться, будто стою не на полу наземного учреждения,
а на корабельной палубе во время шторма. Конечно, для реализации проекта
одного согласия мало, но легкость принятия масштабных решений меня глубоко
взволновала. Я даже захотел работать в отделе цунами не за деньги, а просто
за харчи.
В процессе воспоминаний видимо есть множество тайных закономерностей,
без которых не обойтись. Думаешь об одном, к примеру о глубоководных
погружениях, вечной мечте, а видится совсем другое, и непонятно в какой
связи. Но раз так, то, видимо, связь какая-то все-таки существует.
Еврей, Владимир Васильевич Иванов, начальник одной из лабораторий,
получалочень приличное жалование, однако на работу ходил в синем трико за
три рубля пятьдесят копеек и калошах производства местной фабрики, кокетливо
отлитых в форме бальных туфель с декоративным шнурочным бантиком. Калоши
носились на босую ногу. Туловище дальневосточного ученого прикрывал
несколько лет не стиранный свитер с оттянутым воротом. Волосы не
причесывались никогда, а о том, что на лице растет борода, Владимир
Васильевич вспоминал примерно раз в неделю, а то и реже.
Жил Владимир Васильевич в двухкомнатной квартире один, женщин к себе не
водил, потому что ни одна не согласилась бы. Из любви к технике в одной из
комнат он держал мотоцикл "Минск", а в другой сколотил из чертежных досок
баню, которую топил по-черному. Камни раскалял в сковороде на электроплитке
"Мечта", вместе с ними запирался в бане и млел.
Еслипосадить на мотоцикл обезьяну, то ездить у нее получится лучше, чем
это удавалось Владимир Васильевичу после нескольких лет упорных тренировок.
Мотоцикл ему был совершенно ни к чему, и зачем он на нем ездил на старости
лет, я никак не могу понять. Видимо, таким способом он пытался удовлетворить
какие-то тайные необузданные страсти, запрятанные глубоко внутри его
сознания.
Глядя на то, как он совершает головокружительные мотопоездки, хотелось
воскликнуть: "Какой еврей не любит быстрой езды!". Однако долго находиться в
седле у него не получалось -падал, и часто в грязь. Помню, раз явился, будто
его только что вынули из болотной топи.
Во время езды Владимир Васильевич зачем-то таращил глаза и высовывал
язык, забывая засунуть его обратно, даже когда закрывал рот. Мышцы лица при