"А.Сидерский, А.Привалов "Око возрождения для новой эпохи" (Эффективные упражнения для укрепления физического и психического здоровья) " - читать интересную книгу автора

мгновенном порыве благодарности мне захотелось поклониться этому
Внутреннему Учителю, как делают на Востоке, и я, встав на колени,
приложился лбом к земле. Знак смирения. Голова, обитель Разума, опускается
к Матери-Земле, которая этот Разум вскармливает.
Итак, я приложился лбом к земле - и разглядел среди ржавой хвои
горелую спичку.
Если бы я увидел ее до того, как сел здесь, чтобы "тихо угаснуть в
созерцании", я бы не обратил не нее никакого внимания. Спичка и спичка. Но
моя отдохнувшая, прояснившаяся обитель Разума снова обрела способность
думать. Место-то - не такое уж девственное! Здесь никогда не было
спецобъекта, но здесь явно бывали какие-то субъекты. Люди. И может быть,
эта спичка - не единственное, что от них осталось. Я поднялся, кряхтя, и
начал внимательно осматривать окрестности.
Метрах в ста от моего "созерцалища" обнаружился второй след разумных
существ. Большой плоский камень с надписью "Киса и Ося здесь были". Надпись
выцарапана острым предметом. Судя по всему, очень давно. Какие-то
остряки-туристы. Любители Ильфа и Петрова. Только почему от слова "здесь"
отходит вниз жирная стрелка? Где это "здесь"?
И тут мои мысли вновь понеслись галопом. Я узнал этот камень. В той
реальности, которой ЗДЕСЬ никогда не было, под этим камнем была наша
заначка. ЗДЕСЬ мы, молодые сотрудники первой степени посвящения, прятали от
контролеров по режиму водку и курево. Эти запретные продукты тайком
проносили на территорию объекта наши доверенные лица из числа
вольнонаемных, солдатиков и шаманов. Но мы, конечно, ничего не писали на
камне. Мы старались, чтобы он выглядел как можно более естественно. ЗДЕСЬ,
между пятым корпусом и баней. А теперь...
Если это не знак, решил я, то убейте меня! Сейчас посмотрим, что это
за Киса и Ося! И вот, замирая от непонятного чувства, я поднял камень.
Тайник под камнем имел-таки место! И была в нем армейская помятая
фляжка с выдохшейся водкой, спички, завернутые в полиэтилен и все равно
отсыревшие, и кубинская сигара в алюминиевом футляре - особо ценившийся
нами в те далекие годы предмет "буржуазной роскоши". Я раскрыл футляр...
Нет, сигары в нем, к сожалению, не было. Была какая-то бумажка, свернутая
трубочкой. Обычная писчая бумага. Когда-то белая, а теперь уже пожелтевшая
от старости.
Я развернул бумажку, заранее зная, что уже ничему в этот день не
удивлюсь. Всему есть пределы, граждане!
Странные буквы. Или иероглифы. Написаны черной тушью. Похоже на
тибетскую или бенгальскую письменность, однако ни то, ни другое. Очень
странные значки. Расположены в несколько строк. Некоторые повторяются...
Я не удивился. Вернул бумажку в футляр, тщательно спрятал его во
внутренний карман. После некоторых колебаний положил фляжку и спички на
место, в ямку, и навалил сверху камень.
С меня было достаточно впечатлений. Кроме того, я откуда-то без всяких
сомнений знал, что больше ничего здесь не найду. К тому же, начинало
темнеть. И я отправился назад, на большую дорогу.
Но перед уходом поклонился еще раз.

***
Вернувшись в Москву, я показал свою бумажку нескольким знакомым