"Борис Сичкин. Мы смеемся, чтобы не сойти с ума " - читать интересную книгу автора

Емельян: - Хорошо.
Дилер: - Слушай, это хорошая машина, ты ж сам видел: полная автоматика,
сиденья - голубой бархат, 8 цилиндров - бегает как зверь. Ну что, такая
машина не стоит пять двести, возьмешь за пять?
Емельян: - Да она больше стоит, ты же сам сначала сказал шесть с
половиной.
Дилер: - Н-да... Знаешь что, ты у меня сегодня первый покупатель, я
тебе даю самую большую скидку в моей практике - четыре пятьсот, и она твоя!
Берешь?
Емельян: - Конечно, беру.
Дилер сокрушенно вздыхает, картинно, с видом полного непонимания такого
пренебрежения к его благородству, разводит руками и снимает телефонную
трубку:
- Джон, зайди - тут у нас возникла одна проблема... (Начинается
стандартная идиотская игра "хороший дилер - плохой дилер", в которой плохой
дилер играет роль босса хорошего).
Заходит плохой и строго осведомляется:
- В чем проблема?
- Да вот, помнишь Ле Сэйбр?
- Конечно. Пожалуй, лучшая наша машина. Ну?
- Ну понимаешь - я знаю, ты мне говорил ни в коем случае меньше, чем за
пять не продавать, но, не знаю как получилось - с языка сорвалось, - тут
дилер с видом заговорщика подмигивает Емельяну, - короче я ее предложил за
четыре двести. Плохой недовольно хмурится:
- Ну это ты хватил. Как ты мог - я ж тебе ясно сказал пять. Ну что ж,
раз сказал - ничего не поделаешь, придется отдавать за четыре двести, но
учти, чтобы это было в последний раз, - и с недовольным видом уходит. Дилер
вопросительно смотрит на Емельяна.
Емельян: - Я все понял, все оценил - ты скинул еще 300 долларов.
Дилер вынимает из стола сигареты и нервно закуривает:
- Неделю назад бросил, - доверительно сообщает он Емельяну, - да,
видно, не судьба. Ладно, чтобы покончить с этим - четыре тысячи, ну?
Емельян: - Ну что говорить - прекрасная цена, к тому же круглая -
считать удобно.
На лбу у дилера выступают мелкие бисеринки пота:
- Вот что, я, конечно, прыгаю выше головы, и у меня будут крупные
неприятности, но чем-то ты мне глубоко симпатичен. Это прекрасная, чудесная
машина, - его голос предательски срывался, и в уголке глаза начинает дрожать
крупная фальшивая слеза, - и я хочу, чтобы она попала в хорошие руки. Будь,
что будет - три восемьсот!
Емельян: - Послушай, мне даже как-то неудобно: ты ее чуть не за пол
цены отдаешь.
- Ну не могу я, пойми, не могу, - уже почти с натуральными слезами
кричит дилер, - отдать тебе ее меньше, чем за три пятьсот. Я и так еле пару
сот на этом заработаю, а мне ее надо было пригнать, сделать тун an,
вымыть...
Емельян: - Ну хорошо, хорошо, я ее беру. Дилер: - Действительно берешь?
Емельян: - Да беру - вот деньги.
Позже, когда все бумаги уже были подписаны, дилер с уважением сказал:
- Ну ты торгуешься - всю душу из меня вынул! Честно, я думал, что на