"Борис Сичкин. Мы смеемся, чтобы не сойти с ума " - читать интересную книгу автора

Специально распустил о себе слух, что он импотент и под видом импотента
перетрахал жен всех своих друзей и знакомых. При этом, однако, великодушен.
Саша привез из Союза молоденькую жену, которая его здесь бросила. Я при
встрече хотел было выразить свое сожаление, но Саша меня удивил:
- Что ты, Борис! Она сейчас живет с замечательным человеком, и он,
говорят, ее прекрасно трахает - дай ей Бог!
И так каждый раз. Когда его бросают, он не о мести думает, а о том,
чтобы ее качественно трахал хороший человек. И надо сказать, что у него
легкий... ну, скажем, рука - все его бывшие возлюбленные прекрасно устроены.
Саша сугубо городской житель - Москва, Ленинград, затем Вашингтон, но он
вдруг бросил Вашингтон и переехал в Катскильские горы. Летом там неплохо, а
зимой - филиал Колымы. Однажды он затащил меня к себе, чтобы показать свое
хозяйство. Посадил меня в джип, и мы поехали сначала по дороге, а когда
дорога кончилась, по полю - грязь, ухабы и ямы размером с Большой Каньон.
При этом Саша счастливым голосом приговаривал: "Посмотри, какая прелесть".
Посмотреть мне ничего не удавалось - после попытки пробить головой крышу
джипа на очередном ухабе мы тут же провалились в яму, и я должен был
хвататься за переднюю панель, чтобы не разбить о нее голову - и так минут
20.
Хозяйство оказалось большим и состояло из двух огромных собак, двух
лошадей, большого козла, голубятни, крысы Зайки, мышонка Арончика и большого
полуразвалившегося и невероятно грязного дома, в котором необходимо было
повесить плакат "Выходя, вытирайте ноги". Весь этот зверинец, за исключением
мышонка и крысы, достался Лонгину от предыдущих хозяев, каждый из которых
говорил на своем языке. Животные, в свою очередь, также понимали каждый свой
язык. Лошади знали английский. Собаки понимали только идиш. Козел понимал и,
кажется, пытался говорить по-польски. Мышонок и крыса в совершенстве
овладели русским с большой примесью мата. Иногда, выпивая, Саша путал с кем
надо говорить на каком языке, что было очень смешно и вызывало смятение в
зоопарке: козел, например, никак не мог понять, каким образом он должен
охранять дом.
Саша накормил собак, лошадей, козла и отправился к голубям. Открыл
голубятню, просунулся туда по пояс и секунд через 10 вылез - весь от макушки
до пояса белый, ни одного черного пятнышка, это ж надо так обосрать человека
и в такие кратчайшие сроки! Саша тоже был удивлен и сказал, что у голубей,
вероятно, что-то случилось: так его еще никогда не обсирали. Снова, уже
полностью, залез в голубятню, через некоторое время весь белый,
превратившийся в древнегреческую скульптуру, вылез, держа в руках
окровавленного голубя, и резюмировал:
- Зайка - сволочь, и она еще об этом пожалеет. Грозный как Зевс во
гневе, зашел в дом и громовым голосом крикнул:
- Зайка, сука!
Откуда-то появилась здоровая рыжевато-серая крыса.
- Ну ты что ж, блядь, я тебя предупреждал? Зайка виновато скребла
лапкой, опустила глазки, и всем своим видом пыталась выразить полное
раскаяние, что плохо сочеталось с довольной наглой мордой.
- Предупреждал. Три дня на голодном пайке! Пошла на хуй отсюда! Крыса
скрылась.
- Арончик! - уже игриво, с ласковыми нотками крикнул Саша. Из дырки в
плинтусе вылез мышонок с торчащими ушками; глазки веселые осмысленные и