"Борис Сичкин. Мы смеемся, чтобы не сойти с ума " - читать интересную книгу автора

испанском языке.
Многие режиссеры предпочитают строго следовать сценарию, но Кеосаян
охотно выслушивал и использовал интересные предложения. В первоначальном
варианте Буба Касторский остается живым; я сказал Эдику, что хорошо было бы
убить Бубу - это придаст фильму серьезность.
- Хорошо, - согласился Кеосаян, отснял сцену, где меня убивают и
сказал:
- Если тебя будет не жалко, то тогда тебя убивать не надо, а будет
жалко - ты прав, стоит убить.
На просмотре в УК комсомола Кеосаян показал вариант с моей смертью в
конце. После просмотра первый секретарь Тижельников и его заместители
обратились к Кеосаяну, на глазах слезы.
- Эдик, не убивай Бубу!
Кеосаян повернулся ко мне:
- Ты убит.
Эдик был человеком легкого веса, но мечтал набить морду человеку
тяжелого, и постоянно искал повод. Мы на стадионе смотрели хоккейный матч
ЦСКА - Динамо, болеем за ЦСКА. ЦСКА проигрывает. На выходе Эдик спрашивает
здорового биндюжника, сидевшего рядом выше и активно болевшего за Динамо
- Спартаковец?
- Спартаковец, - добродушно, с оттенком гордости подтвердил биндюжник.
- Я сразу понял - по жлобскому голосу.

Известный режиссер Козинцев на просмотрах всегда выступал первым, как
правило, говорил о фильме плохо, делал много замечаний и уходил. После его
выступления дальнейшее обсуждение принимало заданный негативный тон, и фильм
был обречен на провал.
Принимался фильм Кеосаяна. Козинцев, как обычно, встал первым, и
Кеосаян тут же сказал:
- Я вас прошу после выступления не уходить, а дождаться моего ответа и
выслушать мою аргументацию.
Козинцев внимательно посмотрел на Эдика, все понял и начал говорить:
- Мы присутствовали при общей удаче. Прекрасный фильм, который займет
соответствующее положение в анналах отечественного кинематофафа. Давно мы
ждали такой фильм, и он появился. Спасибо Кеосаяну! И, обращаясь к Эдику:
- Я могу идти?
- Идите, - ответил Кеосаян.
Сергей Герасимов ласково называл Кеосаяна басмачом.
Эдику очень повезло с женой Лаурой, которая хорошо на него влияла и
всегда была на высшем уровне. Эдмонд Горегинович Кеосаян ушел из жизни
невероятно рано - в 57 лет, оставив после себя сыновей Давида и Тиграна,
которые выросли при мне, пошли по стопам отца и достойны его таланта. Я
снимался в Москве у детей Кеосаяна и получил большое удовольствие как от
общения, так и от творчества. У Тиграна отцовская хватка, и при помощи
Давида, я уверен, его ждет большое режиссерское будущее.
Дай Бог!

Арчил Гомеошвили

Во время новогодних концертов во Дворце спорта в Запорожье мне ночью