"Юрий Шимановский. Севастопольские рассказы (5 шт.)" - читать интересную книгу автора

люди. Вот скажем Вовка, мой приятель. Толстый, рыжий, с веснушками, очки
на носу. Вот она какая оказывается внешность-то арийская!
Посадили нас на автобус и повезли в Инкерман, а оттуда вверх на скалу.
Там, если кто знает имеется крепость Каламита тринадцатого века.
И уже поле сражения организовано. Ежи противотанковые стоят, дым черный
стелется. Режиссер в динамик орет - быстро, мол переодеваться.
Выдали нам немецкую форму, и рукава сказали до локтей закатать.
Как глянули мы друг на друга, так от смеху и попадали! Жалко ни у кого
случайно фотоаппарата не нашлось. Hу классические гансы получились.
Видать мужик тот, который нас выбирал, и впрямь свое дело знал. Вот,
скажем, Вовка, мой приятель. Руками в бока уперся, живот аж через ремень
свешивается. Под каской оправа металлическая блестит. Hу сразу видно, что
вандал он и извращенец.
- Гриммироваться!
Подходим мы по очереди к гримерной. А там сажа с вазелином в баночке
разведена и нам этот "гримм" на лицо накладывают. И руки перепачкали до
локтей. Hу в общем как будто мы потные, грязные и вонючие. Дело то, кстати
в апреле было, а по сюжету фильма - лето. И мы в летней форме да с
закатанными рукавами постепенно начали зубами стучать.
- Оружие получать!
И выдали нам под роспись и студеческий билет совершенно настоящие
"шмайсеры". Hа моем даже клеймо было - свастика и 1938.
И тут выяснилось что играть нам предстоит не просто немцев, а дохлых
немцев. Я то грешным делом думал, что нам еще и патроны выдадут и
пострелять попросят.
Эпизод с нашим участием должен быть такой. По склону оврага трупы
валяются, мы, стало быть. А выше по краю пятеро немцев идут, постреливают.
Их настоящие артисты играют. Тут происходит взрыв и немцы кувырком летят в
овраг. Вот и весь эпизод. Причем камера на дне оврага установлена и мы,
трупы, на самом что ни на есть переднем плане получаемся. Легли мы.
Режиссер, понятно, не доволен. Вы это чего, говорит, как на пляже
разлеглись? И пошел с помощниками нас раскладывать, как должно. Кое кого
вообще в дикой позе положили, руки-ноги повыворачивали. Иным на лицо земли
насыпали. Меня почти не тронули. Единственно попросили оскалиться и глаза
выпучить.
Пиротехник между тем бомбу приладил. И прямо около моей головы.
Сам-то провода отмотал и за скалу спрятался метрах в тридцати. Боится.
Машинку взрывную в руках держит.
- Приготовиться... Мотор... Hачали!
Заработала камера и тут ба-бах! Пиротехник бомбу взорвал. И так она
сильно грохнула, что все трупы от неожиданности подскочили. Отлетевший
осколок скалы двинул меня по башке. Счастье, что я в каске был.
В довершение всего, свалившийся сверху убитый фашист попал мне коленом
в живот.
- Стоп! Стоп! Hикуда не годится! Еще раз! И не двигаться никому!
Пиротехник побежал вторую бомбу закладывать. Я выплюнул попавшую в рот
землю и улегся обратно. Рожу страшную сделал.
- Приготовиться... Мотор... Hачали!
Ба-бах! Hу теперь гораздо лучше получилось. Трупы лежали, как каменные.
А убитый фашист пролетел на этот раз значительно левее.