"Миротвор Шварц. Все могут короли " - читать интересную книгу автора

увещевания, ни сарказм, ни даже здравый смысл на автора-конспиролога явно не
действовали.
И всё же главный редактор сдаваться пока не собирался.
- Хорошо, мистер Корси, - вздохнул мистер Хилл, - так и быть, не будем
разбирать вашу... версию по косточкам. Давайте лучше обсудим концепцию,
лежащую в основе вашего произведения. В своей книге вы описали воистину
эпохальное событие - нашу победу в Прохладной Войне.
- "Нашу"? - машинально переспросил автор.
- Ах, да, простите, - тут же поправился редактор. - Возможно, мне не
следовало употреблять именно это слово. Просто я полагал, что "Корси" - это
итальянская фамилия, и хотя Италия была частью Французской Империи, но ведь
теперь-то ваша родина обрела свободу и независимость, и ваш президент дон
Сильвио - верный друг и союзник нашего нового премьер-министра, и потому...
- Вообще-то я родом из канадской провинции Нью-Джерси, - заметил мистер
Корси. - Мои предки приехали туда из Сицилии ещё в начале века.
"А вот говорит он совсем не так, как мафиози в телесериале "Клан
Фальцетто"," - подумал мистер Хилл. - "Произношение вполне оксфордское.
Впрочем, ладно, не будем отвлекаться".
- Так вот, мистер Корси, - произнёс редактор вслух, - наша победа в
Прохладной Войне была достигнута совсем не потому, что император Наполеон -
вольно или невольно - сам разрушил собственную Империю. По сути, при
Наполеоне Восьмом Французская Империя уже клонилась к своему закату.
Возможно, он немного ускорил события - но развал всё равно был неотвратим.
- Даже так? - усмехнулся мистер Корси. - Вы сказали "неотвратим". Можно
полюбопытствовать, по каким причинам?
Редактор посмотрел на мистера Корси, как на ребёнка.
- Знаете, даже как-то неловко объяснять взрослому человеку такие
простые вещи. Уже много лет Французская Империя катилась в пропасть.
Вспомните хотя бы эпоху Наполеона Седьмого, которую часто называют
"замороженными десятилетиями". Экономический, культурный, технический
прогресс Франции всё более замедлялся, отставание от Британии становилось
всё более непреодолимым - и внешнеполитические амбиции французов уже не
соответствовали их реальным возможностям. Стоит ли удивляться, что Наполеон
Восьмой, будучи умным человеком и дальновидным политиком, прекрасно это
понимал. Потому-то он и попытался честно признать тот факт, что роль
гегемона в современном мире по праву принадлежит Британии - и Париж больше
не в силах стоять у Лондона на пути. Потому-то он и решил прекратить эту
безумную и безнадёжную глобальную шахматную партию, жертвуя одну фигуру за
другой, чтобы в итоге закончить игру побыстрее. А вовсе не потому, мистер
Корси, что он, видите ли, вдруг влюбился в Железную Мэгги.
- Интересная точка зрения, - медлено произнес мистер Корси.
- Не поверю, что вы не слышали этого раньше.
- Слышал, но никогда не был согласен с этими аргументами. Если и
сравнивать Прохладную Войну с шахматной партией, то Наполеон Восьмой
действительно искренне хотел закончить игру как можно скорее - но не
капитулировав, а согласившись на ничью. Не его вина, что он... сделал грубый
"зевок".
- "Зевок", описанный только в вашей книге - и нигде больше. Любовная
интрига двух великих политиков, скрытая от всех остальных. Заговор внутри
другого заговора. Секретное путешествие в Англию и обратно. Козни