"Олег Шушаков. На сопках Маньчжурии " - читать интересную книгу автора

Ничего... Отпуск кончился... Он уехал. Она осталась... Все быстро
позабудется... И, вообще, ничего такого не было. Подумаешь, поцелуй на
прощание!.. Между прочим, она - сестра его товарища. Ничего и быть-то не
могло!.. И прекрасно! Завтра он вернется в школу, и все пойдет
по-прежнему...
И действительно, и служба, и учеба снова пошли своим чередом. Владимир
и его товарищи закончили обучение на У-2. Сам он налетал на этом
замечательно простом в управлении самолете двадцать пять часов и совершил
полторы сотни посадок. Осенью в школе появились курсанты-новобранцы призыва
тридцать седьмого года, закончившие обучение в аэроклубах. Из них и из
курсантов спецнабора были сформированы две эскадрильи. Одна для обучения на
истребителях И-16, а другая - на разведчиках Р-5. Курсант Пономарев был
зачислен в истребительную эскадрилью.
Зимой они опять не летали, повторяя, словно по спирали, то же самое,
что делали зимой предыдущей. Но теперь изучали настоящий боевой истребитель.
А еще учили, только на более глубоком уровне, аэродинамику, теорию воздушной
стрельбы, метеорологию, тактику ВВС, историю ВКП(б) и многое, многое другое.
Изредка до него доходили вести из Воронежа... Колька Дьяконов
переписывался с Аней. И, по крайней мере, с его стороны, это было серьезно.
Алексей регулярно передавал ему приветы от Татьяны. Но Владимир только
отшучивался...
Однажды он даже получил от нее письмо... Ничего особенного. Коротенькое
письмецо с фотокарточкой. Окончила медучилище. Работает в больнице. Он едва
узнал в этой взрослой девушке с красиво уложенной прической и серьезным
взглядом, ту смешливую кареглазую девчонку с бантами в косичках, с которой
когда-то ходил в кино. На письмо он отвечать не стал, но и выбросить его
рука не поднялась. Так оно и лежало в тумбочке рядом с несколькими письмами
от матери...
Наталью Серебровскую Владимир видел очень редко. Если на выходные
выпадала летная погода, и назначались прыжки. Лишь тогда он мог незаметно
полюбоваться ее озорной улыбкой и природной грацией. И, хотя голова у
Владимира уже не кружилась, как полгода назад - каждый раз, когда он видел
ладную фигурку и нежный профиль девушки, все полыхало у него внутри.
Но все же что-то неуловимо переменилось в нем за этот маленький отпуск.
Повзрослел он, что ли? Но стихи сочинять не перестал:

Там,
На краю неба.
Там,
На краю моря.
Розовое с синим.
Это мое горе...
Розовое - губы.
Синее - стынь-очи.
Мне бы одну.
Ту бы.
С нею бы все ночи...

Иногда ему казалось, что Наталья обо всем уже давно догадалась и рада,
что он помалкивает и не лезет к ней с признаниями, потому что он совершенно