"Олег Шушаков. На сопках Маньчжурии " - читать интересную книгу автора

- Да, Николай Георгиевич, я в первой!.. Да, посмотрел. Жалею, что сразу
Шнуркова с собой не взял. Но оно и к лучшему. Пускай он с собой Калинина
привезет... Да, нет, не настолько плохо. Но, уж коли проверять, так
проверять!..
Капитан Шнурков был начальником воздушно-стрелковой службы, а
военинженер 3-го ранга Калинин - инженером полка.
Иванищев незаметно повернулся к Ледневичу и повел глазами в сторону
двери. Адъютант попытался бочком-бочком проскользнуть к выходу. Но Калачев
краем глаза заметил его движение и остановил резким движением ладони.
- Да, Николай Георгиевич, я тут пока сам справлюсь... А они, оба,
пускай немедленно вылетают!.. Все проверим, как следует! Не сомневайся!..
Да, я думаю, двух дней вполне хватит! А потом проведем разбор полетов!
Вернусь, доложу подробно!.. Есть! Конец связи! - Калачев положил трубку и
повернулся к Иванищеву. - Б о е в о й с б о р!
- Есть, боевой сбор! - четко ответил тот, и гаркнул, что есть силы. -
Дневальный!
За дверью раздался громкий топот и в кабинет комэска заскочил
красноармеец с вытаращенными глазами.
- Боевой сбор! - приказал комэска и дневальный убежал.
- Даю вводную! - Калачев посмотрел прямо в глаза Иванищеву. - Аэродром
внезапно атакован бомбардировщиками противника. Командир эскадрильи убит
осколком бомбы.
Иванищев открыл, было, рот, но, если и хотел что-то сказать, то
передумал.
- Пойдем, Иван Иванович, поглядим, как эскадрилья собирается по
тревоге, - сказал Калачев Николаеву и снова посмотрел на Иванищева. - А вы,
товарищ капитан, раз уж вас убило, можете пока принять зачет по технике
пилотирования у младшего летчика Пономарева.
- Та-ак... - протянул Иванищев, когда за военкомом и парторгом
закрылась дверь. Он отчетливо скрипнул зубами. - Пономарев!
- Я, товарищ капитан! - вытянулся Владимир, все это время стоявший ни
жив, ни мертв.
- Бегом, на стоянку! И чтобы через двадцать минут спарка была на
старте. Попробуй только у меня не сдать этот зачет!
Владимир козырнул и метнулся прочь из канцелярии. Уже закрывая дверь,
он услышал громкие непечатные слова комэска обращенные к Ледневичу:
- А ты, какого ... тут расселся, адъютант! Марш в эскадрилью!


4. Сумеем кровь пролить за СССР...
Халхин-Гол, конец мая 1939 г.

...Весна в Забайкалье была совсем не такой, как в Одессе. Снег сошел
очень рано. А солнца было столько, что Владимир с непривычки ходил
прищурившись.
Понимая, что для летчика-истребителя умение видеть врага, атакующего со
стороны солнца, является условием не то что победы, а элементарного
выживания, Владимир постоянно тренировался. Сначала, наловившись солнечных
зайчиков, он ходил и спотыкался. Но спустя какое-то время научился смотреть
на солнце сквозь ресницы и не слепнуть.