"Владимир Шурупов. Рисунки углем (Искатель 1984, № 1) " - читать интересную книгу автора

высокой красной черепичной крышей.
- Сюда, в трапезную, - на бегу крикнул Кузьмин, - сам все увидишь...
Чертовщина какая-то...
Цыган даже не запыхался и говорил чисто и внятно, будто и не бежал
рядом с командиром.
Гаврилов подивился, откуда Кузьмин знает про трапезную, но ходу не
сбавил.
Дверь была приотворена, возле нее расположился солдат из отделения
Газаева.
- Пока тихо... - быстро сказал он подбежавшему командиру.
У лестницы стоял еще один солдат из отделения Газаева. Кузьмин зашагал
по ней через две ступеньки, затем побежал по другой узкой лестнице, ведущей
на чердак. Здесь перед дверью была небольшая площадка, на ней сидели Га заев
и все его отделение.
- Василий, - шепотом наставлял командира Цыган, - ты это... - он
показал глазами на автомат, - не надо... Открывай... Только потихоньку...
Цыган осторожно приоткрыл дверь, и едва Гаврилов просунул в щель
голову, как раздался истошный женский крик. От неожиданности Гаврилов
отпрянул и распахнул дверь настежь.
Он стоял в дверях и не шевелился. Может, эта неподвижность и успокоила
кричавших, наступила тишина.
Глаза не сразу привыкли к полумраку чердака. Гаврилов увидел ряды
стропил, связанных балками. Первая балка проходила метрах в десяти от двери,
и под ней Гаврилов разглядел женские фигуры, вернее, по крику он понял, что
женские, а так, на глаз - просто шесть фигур. Шесть одетых во что-то
одинаковое, светлое. Самым нелепым было то, что фигуры, казалось, парили в
воздухе. Следующее открытие еще более повергло его в изумление. Не парили
эти фигуры! Гаврилов разглядел веревки, тянувшиеся от каждой головы вверх к
балке.
Но кто же кричал?
Приглядевшись к веревкам, Гаврилов понял: веревки не были натянуты.
Разглядел он и табуреты, на которых стояли эти фигуры.
Гаврилов сделал шаг вперед, и те же крики ужаса и мольбы оглушили его.
Он отступил к двери - крики смолкли... Снова сделал шаг вперед... И снова
отошел. Он понял, что кричат совсем молоденькие девчонки, почти дети.
Прикрыв дверь, Гаврилов жестом позвал солдат за собой вниз по лестнице.
- Ошиблась разведка, - ни к кому не обращаясь, сказал он.
- Похоже, ошиблась, товарищ лейтенант! - Газаев подошел ближе, и все
повернулись к нему. Они, не сговариваясь, перешли почти на шепот. - Тут в
стене есть другие ворота, поменьше, вроде черного хода. За воротами - следы
от машины. Мало приметны, но там, где машина разворачивалась, - след от
пробуксовки, трава стерта. Следы недавние - думаю, утренние. Может, это их
привезли? - Газаев показал глазами наверх. - Разведка-то вчера была.
- Кто они такие? - спросил молодой, из нового пополнения, Леша Фомин.
- Бабы, - тяжело вставил Савицкий, старый солдат.
- Монашки, - уверенно поправил его Цыган. - Монашки-послушницы.
- Какого черта они здесь?
- Вешаться собрались.
- Сам вижу, не слепой. Зачем вешаться-то?
- Тебя, дурака, боятся.