"Иван Шумихин. The Pisya NN1,3,4" - читать интересную книгу автора

Третья планета Кольца. Межгалактический коннект-мост. Два-тридцать вторая
ячейка шестьдесят четвертого блока. Дузм почесывая правое яйцо растущее из
мозга и парящее на жестком усе над мозгом на высоте H=20 см шел в школу,
которая находилась шесть ячеек вверх по вертикали и семь бито-коннектов через
тоннель. Он насвистывал правым ртом с утра глубоко погрязшую в мозгах мелодию.
Он был третий день уже в стельку пьян и катастрофически счастлив. И все-таки,
он точно решил рискнуть стипендией и удавить математичку.

<продолжение следует>


The Pisya N3: Special


Истребитель набирал обороты: скорость уже обдирала с крыльев перья. Пилот был
пьян, он знал: скорость - это все, неустойчивость, ревущая реактивными
двигателями заставляла верить в себя, она давала смысл и надежду. Голова
гудела, но были ли мысли следствием или причиной мог сказать только Винни-
Пух... Женщина совершала попкой поступательные движения, чуть замедленные
вначале и ускоренное, резкое насаживание на член вконце. Он давно уже вошел
в штопор и мертвую петлю одновременно. Самолет шатало, обшивка трещала по
каждому винтику, но оргазм давал знать: конструкция жила и дышала, скорость
придавала силы и глубины, член входил в ее мозг, раскрывшийся половой щелью,
губы вздыхали и сокращались, пытаясь вобрать в себя сперму, движение,
давление, боль. Аллюминевые крылья свистели в потоке встречного ветра, журавли
вгрызались красными головками в объективную реальность и рассекали ее своими
криками, выбрасывая сок: это был не Дионис, жизнь помимо богов произростала
вновь и вновь, вгрызаясь и набухшими бутонами маков извергая репродуцирующее
семя, сплошной дурман, музыку, wicked ways. Это было подлинное движение, не
слюни под луной, а настоящий трах, он погружался в нее еще и еще раз, она
кричала, а он долбил ее пизду, весь мир превратился в одну эту пизду. Его
картины смотрели на него со стен, пытались сорваться с гвоздей и изнасиловать
его, прежде соблазнив своим безумием. Hичего, кроме. Он был пьян и он хотел
кончать бесконечно. Ей в рот, и на ее груди, и на ее пушок между ног и в нее,
наполняя ее дикостью и красотой... Блять, крылья рассекали бытие и парили,
более не было ничего кроме рассекаемых облаков и заоблачной музыки, восходящей
над потусторонним миром, еще протиравшем спросоня глаза, но уже начинавшем
ритмические поступательные движения... мозг хлюпал, понятия скользили одно по
другому, слова скользили по музыке, крик тонул в ней, он все еще был пьян, ну
и что? Ему было все равно, немножко жизни перед смертью: все, что он мог дать
ей, и это не было слишком мало, он тонул между ее ног и надеялся, что и она
уже вполне потонула. Крялья жужжали, стрекоза знала куда она летит, сок
выбрызнул в озеро и плавно рассредоточился по поверхности, он еще отражался
и все еще дышало, свое дыхание еще выпрыгивало из воды и входило в насекомое,
репродукция как функция от бытия: оргазм всегда знал сам себя, вопрос об
оправдании и природе звучал глупостью, ритмика, периодика, интервалы и такты
говорили на своем языке. Пространство оплодотворялось, водка дышала из всех
пор, анус вонял водкой, это было только начало... Крылья давно уже отодрало,
стекла выбило, обшивка была словно бумажная, смерть была оргазмом,
направленным по ту сторону, пилот плакал, но он знал, что его ждет еще