"Иван Шумихин. Страна детей" - читать интересную книгу автора

них, эти сети опутывали его и с легкостью входили в кожу, разрезали мясо и
вгрызались в кости. Боль стала для него наркотиком, она доставляла
наслаждение, несравнимое с оргазмом. Каждая клетка заново сжигалась в
пламени, и сжигалась вновь. Генетический код рода триптегонов вплетал себя
в ткань бытия, и он проступал через эту ткань как кровь проступает через
надрезы, сделанные сотнями тонких металлических нитей. Триптегон шел по
бесконечным каменным плато и солнце сжигало его кожу. Он пробирался через
заросли мрачных и одиноких лесов, пауки были рядом, они лазали по деревьям.
Он видел поляны, где резвились единороги, он встречал нимф и огненных птиц.
Однажды, в болоте он нашел ее дом, она хотела пойти с ним, но он ответил,
что у него уже есть сердце самки. Это была его жестокость. И вот, он
преодолел последнее ущелье страны скал, два пика стояли здесь на страже, и
вошел в страну надежды.


4-2

Звонкий смех отскакивал от черепа и создавал игривое эхо. "Где я?" Звук
летел по пещере и заражал своей радостью стены, они вспыхивали тысячами
огоньков и приветствовали его, они смеялись и плакали от счастья: "страна
детей!" "Смех сделал наш папа священным!" Чем глубже в подземелья уходили
своими корнями подсолнечники, тем потустороннее становилась их небесная
радость, уходящая за горизонт. Он стоял посреди поля, его глаза были
мокрыми от слез, он беспрестанно смеялся. Из-за гор тихо и ритмично
доносился звук тамтама, казалось, что бьют рядом. Он стоял на дороге,
которая вилась, уходя в стороны. Подсолнечники беспрерывно смеялись, они
все смотрели на него и шли к нему. "Братья мои, и сестрички..." Они были
безумны. "Пойдем с нами, пойдем, или смерть войдет в твое тело, она
надкусит плоть и будет вынимать органы, вместо которых наложит камней
внутрь тебя. Мы тростники, мы все соберемся вокруг тебя, проткнем твою кожу
и будем пить твою кровь. Пойдем с нами, брат." "О, любимые, я - ваш, я
пойду с вами, ибо я ваш брат." Девочка подошла к нему, она была тростником,
в котором свистел ветер. Из ее рта лилась кровь, он примкнулся ртом к ее
рту и пил эту кровь, которая все выходила и выходила. Он плыл по великой
реке крови, странные животные приветствовали его как своего, он отдавал им
свою кровь, которая выходила из горла. Он открыл глаза, он видел впившихся
в его тело тысячи тростников с головами подсолнечников, которые мерно
выкачивали из него дыхание. Голова кружилась, сине-зелено-
фиолетово-красное небо бесконечно клубилось, рот был полуоткрыт, глаза
закрылись. В какой-то потайной комнате под землей беспрестанно хохотала
когтистая старушка, его мать. Улыбка невинности застыла на его лице.


4-3

Он шел по мосту над завывающей бездной. Все было прогружено во тьму, из
которой тянулись к небу многотоннажные громады металлических городов.
Монорельсовые дороги и трубы опутали все небо, стояла мертвая тишина.
Повсюду поднимались из ущелья кресты, миллионы Иисусов Христов искупляли на
них вечность, и не могли искупить. Вечность же была Лолита. Перед ним был